Сенека луций анней. Платон Николаевич КрасновЛуций Анней Сенека. Его жизнь и философская деятельность Перенеси с достоинством то, что изменить не можешь

Как хорошо было бы некоторым уехать подальше от себя! А не то они сами себя теребят, портят, пугают. Что пользы пересекать моря и менять города? Если хочешь бежать от того, что не дает тебе покоя, другим должно быть не место а ты. Представь себе, что ты приехал в Афины, приехал на Родос; выбирай какую угодно страну; разве важно, какие в ней нравы? Ведь твои-то нравы – с тобою!

Ты считаешь богатства благом; стало быть, тебе будет мучительна бедность и – самое печальное! – бедность мнимая: ведь ты, хоть имеешь много, будешь воображать, будто тебе не хватает ровно столько, на сколько превзошел тебя имеющий больше. Ты считаешь благом почести: так тебе будет плохо от того, что такой-то стал консулом, а такой-то – даже во второй раз; ты будешь завидовать всякому, чье имя чаще попадается в годовых списках. И честолюбие настолько лишит тебя разума, что при виде одного обогнавшего ты забудешь обо всех, кого оставил позади.

Чем может помочь странствие само по себе? Оно не умерит страсти к наслажденьям, не обуздает алчности, не утишит гневливости, не отразит неукротимого натиска любви, не избавит душу от других зол, не прояснит суждений, заблуждений не рассеет, – разве что на короткое время займет тебя новизной, как мальчика, который дивится невиданному.

В остальном же езда только усиливает непостоянство духа, когда он нездоров, делает его еще легкомысленней и беспокойней. Те, кто жадно стремился в иные места, покидают их еще более жадно, перелетают как птицы, уезжают быстрей, чем приехали.

В ученых занятиях, в общении с чиноначальниками мудрости должны мы проводить время, чтобы усвоить исследованное, исследовать неоткрытое. Так нуждающаяся в искуплении душа отпускается на свободу из жалкого рабства. А пока ты не знаешь, от чего бежать, к чему стремиться, что необходимо, что не нужно, что справедливо и что честно, будешь ты не путешествовать, а блуждать.

Никакой пользы не даст тебе эта езда: ты ведь будешь путешествовать вместе со своими страстями, и твои беды от тебя не отстанут. Если бы только не отстали? Тогда они были бы еще далеко: а так они не с тобою, а в тебе и, значит, везде будут томить тебя и мучить одинаковыми неприятностями. Больному следует искать не новых мест, а лекарства.

Человек сломал бедро, подвернул сустав: не в повозку и не на корабль должен он садиться, но позвать врача, чтобы тот срастил сломанную кость, вправил вывих. Так неужели, по-твоему, можно вылечить переменою мест душу, сломанную и вывихнутую во многих местах? Слишком силен этот недуг, чтобы лечить его прогулками в носилках.

Путешествие никого не сделает ни врачом, ни оратором; местность не учит никакому искусству; так неужели мудрости, которая превыше всего, можно набраться по дороге? Поверь мне, нет дороги, которая уведет тебя прочь от влечений, от гнева, от страха, – а будь такая дорога, весь род человеческий пустился бы по ней сомкнутым строем. Все эти недуги будут томить тебя и иссушать в странствиях по морям и по суше, пока ты будешь носить в себе их причины.

P.S. Кстати, Сенека у меня - из давно и особо любимых, ага. "Нравственные письма к Луцилию" - читать и перечитывать.

Сенека

В каждом деле смотри на цель – и откажешься от всего лишнего.

Сенека

Великих людей питает труд.

Сенека

Сенека

Величие души должно быть свойством всех людей.

Сенека

Сенека

Власть над собой — высшая власть.

Сенека

Войны - это прославляемое злодейство.

Сенека

Всякое излишество превращается в порок.

Сенека

Сенека

Высшее богатство - отсутствие жадности.

Сенека

Сенека

Сенека

Для нас более естественно удивляться новому, чем великому.

Сенека

Дружба кончается там, где начинается недоверие.

Сенека

Если хочешь быть любимым, люби.

Сенека

Жизнь - как пьеса: не важно, длинна она или коротка, а то, хорошо ли она сыграна.

Сенека Луций Анней

Жить - значит бороться.

Сенека

Жить - значит мыслить.

Сенека

Золотая узда не сделает клячу рысаком.

Сенека

Золото пробуют огнем, женщину — золотом, а мужчину — женщиной.

Сенека

Сенека

Искусства полезны лишь в том случае, если они развивают ум, а не отвлекают его.

Сенека

Каждому делу - свое время.

Сенека

Сенека

Когда человек не знает, к какой пристани держит путь, для него ни один ветер не будет попутным.

Сенека

Кто молчать не умеет, тот и говорить не способен.

Сенека

Сенека

Лучше иметь не деньги, а власть над теми, у кого они есть.

Сенека

ЕЩЁ БОЛЬШЕ ПОКАЖЕТ МАКСИМУМ МАКСИМУМ

Больше звону, чем смысла.

Быть лучшим среди худших ещё не значит быть хорошим.

Великих людей питает труд.

Величайший изъян жизни - вечная её незавершённость из-за нашей привычки откладывать со дня на день.

Веселье не наполняет сердце, а лишь разглаживает морщины на лбу.

Воздержанность - это добровольная бедность.

Возненавидеть жизнь можно только вследствии апатии и лени.

Воля не будет справедлива, пока не исправлены привычки ума.

Все люди одинаковы по существу, все одинаковы по рождению, знатнее тот, кто честен по природе.

Всякое зло легко подавить в зародыше.

Всякое искусство есть подражание природе.

Главный враг мудрости - мудрствование.

Да будет мне позволено молчать.
Какая есть свобода меньше этой?
Что можно там, где и молчать нельзя.

Даже Богу трудно любить и оставаться мудрым.

Даже знающие благодарность не считают себя должниками, когда им уделяют самое дорогое, что у нас есть - время.

Деньгами надо управлять, а не служить им.

Для трудного достижения добродетели нужен руководитель и вождь, пороку же научаются сами.

Добродетель - плохой слуга на службе у царей.

Доверие, оказываемое вероломному, даёт ему возможность вредить.

Если душа видит свои недостатки, которых прежде не знала, это свидетельствует, что она обратилась к лучшему.

Есть люди, которые живут без всякой цели, проходят в мире, точно былинка в реке: они не идут, их несёт.

Жестокого господства никто долго не выдерживал, умеренное длится долго.

Жизнь глупца безрадостна и полна страха, потому что он всё откладывает на будущее.

Жизнь длинна, если ею умело пользоваться.

Жизнь не сама по себе благо, а только хорошая жизнь.

Жить - значит бороться.

Зло не вне нас, а внутри нас; и оно пребывает в каждой душе. Мы излечиваемся от него с трудом, потому что не знаем, что больны.

Избежать неизбежного нельзя - его можно только победить.

Интересуйся не количеством, а качеством своих почитателей: не нравиться дурным для человека похвально.

Иные пороки проникают в нас под видом добродетелей.

Каждому делу - свое время.

Каждый несчастен настолько, насколько полагает себя несчастным.

Каждый размышляет об отдельных сторонах жизни, но никто не думает о самой жизни.

Каждый человек, который тревожится о будущем, бывает несчастен.

Когда человек не знает, к какой он пристани держит путь, для него ни один ветер не будет попутным.

Кому не на что надеяться, тому и отчаиваться не в чём.

Кто робко просит - напросится на отказ.

Кто страдает раньше, чем это необходимо, тот страдает больше необходимого.

Многие лгут для того, чтобы обманывать, другие же - потому, что обмануты сами.

Многие, накопив богатство, нашли не конец бедам, а другие беды.

Не было ещё гения без некоторой доли безумия.

Не многих удерживает рабство, большинство за своё рабство держится.

Не считай счастливым того, кто зависит от счастья.

Некоторые неписаные законы твёрже всех писанных.

Необходимость учит переносить всё мужественно, а привычка - легко.

Нет зла без задатка: жадность сулит деньги, похотливость - множество разных наслаждений, честолюбие - рукоплескание и могущество.

Нет лекарства для того, у кого пороки стали нравами, кого постыдное не только услаждает, но и радует.

Нет ненависти пагубнее той, что рождена стыдом за неоплаченное благодеяние.

Нет ничего безобразнее старика, который не имеет других доказательств пользы его продолжительной жизни, кроме возраста.

Нет правил без исключений, но исключения не нарушают правила.

Неудивительно, что случаи имеют над нами такую огромную власть: ведь то, что мы живём,- тоже случайность.

Никакая власть не больше и не лучше, чем власть человека над самим собой.

Никакое благо не принесёт радости обладателю, если он в душе не готов его утратить.

Никогда не будет счастлив тот, кого мучает вид большего счастья.

Никогда счастье не ставило человека на такую высоту, чтобы он не нуждался в друге.

Никто не бывает глупым в одиночку: один заражает своей глупостью других, да и сам он восприимчив к чужим глупостям.

Ничто не принадлежит нам, одно только время наше.

Ничто не является пороком само по себе.

Ничтожен и жалок тот, кто вечно ропщет и, находя неудовлетворительным мировой порядок, хочет исправить богов, вместо того, чтобы исправиться самому.

Нужно быть упорным и умножать силы усердными занятиями, пока добрая воля не превратится в добрые нравы.

О великих делах следует судить, проникшись их величием, иначе мы рискуем внести в них собственные пороки.

Одиночество для нас - самый злой советчик.

Одни преступления открывают путь другим.

Осуждение невиновного есть осуждение самих судей.

От мелких ошибок легко перейти к крупным порокам.

От народа можно защититься, не желая того, чего желает он.

Первый же час, давший нам жизнь, укоротил её.

Переноси с достоинством то, что изменить не можешь.

Пока есть возможность, живите весело.

Пока мы откладываем жизнь, она проходит.

Польза не во многих, но в хороших книгах.

Пользуйся настоящим удовольствием так, чтобы не повредить будущим.

Прошлые поколения оставили нам не столько готовые решения вопросов, сколько сами вопросы.

Пьянство - это добровольное сумасшествие.

Пьянство не создаёт пороков, а только выставляет их напоказ.

Речь людей такова, какой была их жизнь.

С кем поведешься, от того и наберешься.

Самый счастливый - тот, кому не нужно счастье.

Свои способности человек может узнать, только попытавшись применить их на деле.

Сильнее всех - владеющий собою.

Сколь многие недостойны света, и всё-таки день начинается.

Слава не в том, чтобы пользоваться почестями, а в том, чтобы их заслужить.

Смелость без благоразумия - только особый вид трусости.

Спокойная жизнь не для тех, кто считает за благо жить как можно дольше.

Страсти придают ума самым глупым людям и делают глупыми самых умных.

Стремится доблесть к звёздам, трусость - к гибели.

У заблуждения нет предела.

Утомительные физические упражнения истощают ум и делают его неспособным к вниманию и занятиям предметами более тонкими.

Учиться добродетели - это значит отучаться от пороков.

Философия учит делать, а не рассуждать.

Худший из недугов - быть привязанным к своим недугам.

Цезарю многое непозволительно именно потому, что ему позволительно всё.

Человек не заблуждается один. Заблуждаясь, всякий распространяет своё заблуждение между окружающими.

Честолюбие и роскошь и безудержность хотят подмостков; ты вылечишь их, если спрячешь.

Что было пороками, то теперь нравы.

Что может достаться на долю человеку презренному и бесстыдному не есть благо.

Что естественно, то не постыдно.

Что у кого болит, тот о том, естественно, и говорит.

Чувственные удовольствия обманчивы и не дают истинного блага.

Щадя преступников, вредят честным людям.

1) Нико­гда не счи­тай счаст­лив­цем того, кто зави­сит от сча­стья! Если он раду­ет­ся при­шед­ше­му извне, то выби­ра­ет хруп­кую опо­ру: при­ш­лая радость уйдет. Толь­ко рож­ден­ное из само­го себя надеж­но и проч­но, оно рас­тет и оста­ет­ся с нами до кон­ца; а про­чее, чем вос­хи­ща­ет­ся тол­па, - это бла­го на день. - Так что же, невоз­мож­но ни поль­зо­вать­ся им, ни наслаж­дать­ся? - Мож­но, кто спо­рит? - но так, чтобы оно зави­се­ло от нас, а не мы от него. ( 2) Все при­част­ное фор­туне и пло­до­нос­но, и при­ят­но, если вла­де­ю­щий им вла­де­ет и собою, не попав под власть сво­его досто­я­нья. Поэто­му, Луци­лий, оши­ба­ют­ся пола­гаю­щие, буд­то фор­ту­на может послать нам хоть что-нибудь хоро­шее или дур­ное: от нее - толь­ко пово­ды ко бла­гу или ко злу, нача­ла тех вещей, кото­рым мы сами даем хоро­ший или дур­ной исход. Ведь душа силь­нее фор­ту­ны: это она ведет все туда или сюда, она дела­ет свою жизнь бла­жен­ной или несчаст­ной. ( 3) Душа дур­ная все обо­ра­чи­ва­ет к худ­ше­му, даже то, что при­хо­дит под видом наи­луч­ше­го. Душа пря­мая и чуж­дая пор­чи исправ­ля­ет зло­вред­ность фор­ту­ны и зна­ни­ем смяг­ча­ет с трудом пере­но­си­мые тяготы; все при­ят­ное она встре­ча­ет скром­но и с бла­го­дар­но­стью, все непри­ят­ное - муже­ст­вен­но и со стой­ко­стью. Пусть чело­век будет разум­ным, пусть все дела­ет по зре­лом раз­мыш­ле­нье, пусть не берет­ся ни за что непо­силь­ное, - не полу­чит он это­го пол­но­го, избав­лен­но­го от всех угроз бла­га, если не будет заве­до­мо спо­ко­ен перед неве­до­мым. ( 4) Взгля­ни при­сталь­но хоть на дру­гих (ведь о чужом мы судим сво­бод­нее), хоть на себя, отбро­сив при­стра­стие, - и ты почув­ст­ву­ешь и при­зна­ешь: ни одна из этих желан­ных и высо­ко цени­мых вещей не будет на поль­зу, если ты не воору­жишь­ся про­тив непо­сто­ян­ства слу­чая и все­го того, что от слу­чая зави­сит, если сре­ди утрат не будешь повто­рять часто и не сетуя: « Боги ина­че суди­ли» . ( 5) Или даже - чтобы мне сде­лать этот стих еще муже­ст­вен­нее и спра­вед­ли­вее, чтобы ты мог луч­ше под­дер­жать им душу, - твер­ди каж­дый раз, когда что-нибудь про­изой­дет вопре­ки тво­им ожида­ньям: « Боги луч­ше суди­ли» . Кто так настро­ен, с тем ниче­го не слу­чит­ся. А настро­ит­ся так толь­ко тот, кто заду­ма­ет­ся об измен­чи­во­сти чело­ве­че­ских дел преж­де, чем почув­ст­ву­ет ее силу, кто, имея и детей, и жену, и богат­ство, зна­ет, что все это не будет непре­мен­но и все­гда при нем, и не станет несчаст­ным, если пере­станет ими вла­деть. ( 6) Все­гда в смя­те­нии душа, что тре­во­жит­ся за буду­щее, и до всех несча­стий несча­стен тот, кто забо­тит­ся, чтобы все, чем он наслаж­да­ет­ся, до кон­ца оста­лось при нем. Ни на час он не будет спо­ко­ен и в ожида­нии буду­ще­го поте­ря­ет нынеш­нее, чем мог бы наслаж­дать­ся, Ведь что жалеть о поте­рян­ной вещи , что боять­ся ее поте­рять - одно и то же.

Это не зна­чит, что я про­по­ве­дую тебе бес­печ­ность. ( 7) Что страш­но, то ста­рай­ся откло­нить; что рас­судок может пред­видеть, то ста­рай­ся пред­видеть; что гро­зит тебе уда­ром, ста­рай­ся заме­тить и пред­от­вра­тить, преж­де чем оно слу­чит­ся. В этом тебе нема­ло помо­жет спо­кой­ная уве­рен­ность и дух, зака­лен­ный и ко все­му вынос­ли­вый. Тот может огра­дить себя про­тив фор­ту­ны, кто спо­со­бен пере­не­сти все, что она пошлет; во вся­ком слу­чае спо­кой­ный дух ей не при­ве­сти в смя­те­ние. Есть ли что более жал­кое и глу­пое, чем боять­ся зара­нее? Что за безумье - пред­вос­хи­щать соб­ст­вен­ные несча­стья? ( 8) Я хочу поды­то­жить вкрат­це то, что думаю, и опи­сать тебе людей, что сами себе не дают покоя, сами себе в тягость: они так же нестой­ки в беде, как и до нее. Кто стра­да­ет рань­ше, чем нуж­но, тот стра­да­ет боль­ше, чем нуж­но. Одна и та же сла­бость не дает ему ни пра­виль­но оце­нить боль, ни ждать ее. Одно и то же незна­нье меры велит ему вооб­ра­жать свое сча­стье веч­ным, а свое досто­я­нье не толь­ко не убы­ваю­щим, но и все воз­рас­таю­щим, и сулить себе неиз­мен­ность всех слу­чай­ных пре­иму­ществ, забыв о том махо­вом коле­се, кото­рое пере­во­ра­чи­ва­ет все чело­ве­че­ское. ( 9) Пото­му-то кажут­ся мне заме­ча­тель­ны­ми сло­ва Мет­ро­до­ра в том пись­ме, где он обра­ща­ет­ся к сест­ре, поте­ряв­шей сына - юно­шу высо­ко­го даро­ва­ния: « Вся­кое бла­го смерт­ных смерт­но!» Он гово­рит о тех бла­гах, кото­рые всех манят, пото­му что под­лин­ные бла­га - муд­рость и доб­ро­де­тель - не уми­ра­ют, они неиз­мен­ны и посто­ян­ны. В уде­ле смерт­но­го толь­ко они бес­смерт­ны. ( 10) Впро­чем, люди так бес­стыд­ны, до того забы­ва­ют, куда они идут, куда вле­чет их каж­дый день, что, обре­чен­ные одна­жды поте­рять все, удив­ля­ют­ся вся­кой поте­ре. То, на чем ты пишешь­ся хозя­и­ном, при тебе, но не твое: кто сам непро­чен, у того нет ниче­го проч­но­го, кто сам хру­пок, у того нет ниче­го веч­но­го и непо­беди­мо­го. Гиб­нуть и терять оди­на­ко­во неиз­беж­но, и, поняв это, мы най­дем уте­ше­нье и спо­кой­но будем терять теря­е­мое неиз­беж­но.

( 11) Но в чем же нам най­ти помощь про­тив этих потерь? В том, чтобы хра­нить утра­чен­ное в памя­ти, не допус­кать, чтобы вме­сте с ним канул и тот плод, кото­рый оно нам при­нес­ло. Чем мы вла­де­ем, то мож­но отнять; чем мы вла­де­ли, того не отни­мешь. Верх небла­го­дар­но­сти - не чув­ст­во­вать себя обя­зан­ным за то, что одна­жды полу­чил, хотя потом и утра­тил. Слу­чай отни­ма­ет вещь, но остав­ля­ет пло­ды обла­да­нья ею, кото­рые мы теря­ем сами, вопре­ки спра­вед­ли­во­сти сожа­лея об отня­том.

( 12) Ска­жи себе: « Из того, что кажет­ся страш­ным, все мож­но одо­леть. Мно­гие побеж­да­ли что-нибудь одно: Муций - огонь, Регул - крест, Сократ-яд, Рути­лий - ссыл­ку, Катон - смерть от меча; и мы что-нибудь да победим! ( 13) Опять-таки мно­гие пре­зре­ли то, что види­мо­стью сча­стья манит тол­пу. Фаб­ри­ций , будучи пол­ко­вод­цем, отверг богат­ства, будучи цен­зо­ром, осудил их. Тубе­рон счел бед­ность достой­ной и себя, и Капи­то­лия, когда, рас­ста­вив на все­на­род­ном пиру гли­ня­ную посу­ду, пока­зал, как чело­век дол­жен доволь­ст­во­вать­ся тем, что и богам годит­ся. Отец Секс­тий отка­зал­ся от почет­ных долж­но­стей: рож­ден­ный, чтобы пра­вить государ­ст­вом, он не при­нял от боже­ст­вен­но­го Юлия тоги с широ­кой кай­мой, ибо пони­мал: все, что дано, может быть отня­то. Так посту­пим и мы хоть в чем-нибудь муже­ст­вен­но! Попа­дем и мы в чис­ло при­ме­ров! ( 14) Отче­го мы сла­бе­ем? Отче­го теря­ем надеж­ду? Что мог­ло слу­чить­ся преж­де, то может и сей­час. Толь­ко очи­стим душу и будем сле­до­вать при­ро­де, пото­му что отсту­пив­ший от нее обре­чен жела­ньям, стра­ху и раб­ству у вещей слу­чай­ных. Мож­но еще вер­нуть­ся на пра­виль­ный путь, мож­но все вос­ста­но­вить. Сде­ла­ем это, чтобы пере­но­сить боль, когда она охва­тит тело, и ска­зать фор­туне: ты име­ешь дело с муж­чи­ной; хочешь победить - поищи дру­го­го! »

( 15) Таки­ми или подоб­ны­ми реча­ми ути­ша­ет­ся боль язвы, - хоть я и желаю ему, чтобы она облег­чи­лась, или была изле­че­на, или хотя бы оста­лась такою же и ста­ре­ла с ним. Впро­чем, за него я спо­ко­ен; это нам гро­зит урон, у нас будет отнят заме­ча­тель­ный ста­рик. Сам он уже сыт жиз­нью, а если и жела­ет ее про­дле­нья, то не ради себя, а ради тех, кому он поле­зен. Так что, оста­ва­ясь жить, он явля­ет свою щед­рость. ( 16) Дру­гой бы поло­жил конец этим мукам, а он счи­та­ет оди­на­ко­во постыд­ным бежать и от смер­ти, и от жиз­ни. - « Так что же, если обсто­я­тель­ства его убедят, неуже­ли он не уйдет?» - А поче­му ему не уйти, если никто уже не смо­жет при­бег­нуть к нему? если ему не о чем будет забо­тить­ся, кро­ме сво­ей боли? ( 17) Вот что зна­чит, Луци­лий, учить­ся фило­со­фии у жиз­ни, упраж­нять­ся в ней, видя перед собою истин­ный при­мер: разум­но­го чело­ве­ка, его муже­ство перед лицом под­сту­паю­щей смер­ти, сре­ди гне­ту­щих болей. Кто дела­ет, как долж­но, у того и учись, как долж­но делать. До сих пор мы при­во­ди­ли дово­ды: может ли кто-нибудь про­ти­вить­ся боли, сло­мит ли при­бли­жаю­ща­я­ся смерть даже вели­кие души. ( 18) Но к чему сло­ва? Взгля­нем воочию! Ему не смерть дает муже­ство сопро­тив­лять­ся боли и не боль - сопро­тив­лять­ся смер­ти. Он про­ти­вит­ся и той, и дру­гой, пола­га­ясь толь­ко на себя. Он стра­да­ет тер­пе­ли­во не в надеж­де смер­ти и с охотой уми­ра­ет не пото­му, что ему нев­тер­пеж стра­да­нья. Стра­да­нья он тер­пит, смер­ти ждет. Будь здо­ров.

Луций Анней Сенека — римский философ-стоик, поэт и государственный деятель. Воспитатель Нерона и один из крупнейших представителей стоицизма. Сын Луция Сенеки Старшего (выдающегося ритора и историка) и Гельвии. Младший брат Юния Галлиона. Принадлежал к сословию всадников.

Счастливей всех тот, кто без тревоги ждет завтрашнего дня: он уверен, что принадлежит сам себе.

Большинство людей сердятся из-за обид, которые они сами сочинили, придавая глубокий смысл пустякам…

Когда человек не знает, к какой пристани он держит путь, для него ни один ветер не будет попутным.

Самый сильный тот, у кого есть сила управлять самим собой.

Чаще пользуйся ушами, чем языком.

Как басня, так и жизнь цениться не за длину, но за содержание.

Перенеси с достоинством то, что изменить не можешь.

Работать нужно с умом, а не до ночи!

Золотая узда не сделает клячу рысаком.

Желающего идти судьба ведет, не желающего - влачит…

Нет ненависти пагубнее той, что рождена стыдом за неоплаченное благодеяние.

Тот, кто делает добро другому, делает добро самому себе…

Жизнь, как пьеса в театре: важно не то, сколько она длится, а как хорошо она сыграна.

И после плохого урожая нужно сеять.

Люди грядущего поколения будут знать многое, неизвестное нам, и многое останется неизвестным для тех, кто будет жить, когда изгладится всякая память о нас. Мир не стоит ломаного гроша, если в нем когда-нибудь не останется ничего непонятного.

Одно зеркало важнее целой галереи предков.

Цезарю многое непозволительно именно потому, что ему дозволено всё.

Пока мы откладываем жизнь, она проходит.

Не все убелённые сединами и покрытые морщинами жили долго. Многие только были долго.

Если вы желаете больше, чем имеете, то должны знать, что имеете больше, чем заслуживаете…

Римский философ, политик, поэт

Родился ок. 4 г. н.э. Умер: апрель 65 г. н.э.

ДОМИНАНТА ОРИГИНАЛЬНОСТИ:

• Если философы и не поступают всегда так, как говорят, то всё-таки они приносят большую пользу тем, что рассуждают, что намечают нравственные идеалы .

Мысли

Ни один человек не признает себя скупым или жадным.

Наша беда не приходит извне: она в нас, в самой нашей утробе.

Добродетели нельзя разучиться.

Подлинна только та безмятежность, чей корень — совершенство духа.

Великие полководцы, когда замечают плохое повиновение у солдат, усмиряют их трудом и держат в узде походами. Кто занят, у того времени на озорство нет; и вернее верного то, что дело искореняет пороки, порождённые бездельем.

Ведь не так опасны пороки, не скрытые от глаз; даже больные идут к выздоровлению, если болезнь прорвалась из глубины и обнаружила всю свою силу. Знай, что и скупость, и честолюбие, и другие недуги человеческого духа пагубнее всего тогда, когда прячутся под личиной здоровья.

Жив тот, кто многим приносит пользу; жив тот, кто сам себе полезен. А кто прячется и коснеет в неподвижности, для того дом — словно гроб. Можешь хоть начертать у порога его имя на мраморе: ведь они умерли раньше смерти.

И в скорби есть доля тщеславия! Мы ищем в слезах доказательства нашей тоски и не подчиняемся скорби, а выставляем её напоказ.

Так будем жадно наслаждаться обществом друзей — ведь неизвестно, долго ли ещё оно будет нам доступно.

Ничто не становится ненавистно так быстро, как горе.

Если хочешь меня послушаться, думай об одном, готовься к одному: встреть смерть, а если подскажут обстоятельства, и приблизь её. Ведь нет никакой разницы, она ли к нам придёт, мы ли к ней.

Пока смерть подвластна нам, мы никому не подвластны.

Много ли радости прожить восемьдесят лет в праздности? Такой человек и не жил, и замешкался среди живых, и не поздно умер, а долго умирал.

Малая печаль говорит, большая — безмолвна.

Мудрость никогда не досадует не себя.

Доблесть жаждет опасности.

Час, давший нам жизнь, укоротил её.

Нет человека, который не предпочёл бы упасть один раз, чем постоянно колебаться.

Кто друг себе, тот друг и всем.

Поспешность сама себе препятствует.

Чтобы рассказать о своём сновидении, нужно проснуться.

Кто начал тревожиться, тому себя не сдержать.

Только разум может обеспечить покой.

Ничто не является пороком само по себе.

Что было пороками, то теперь нравы.

Довольствующийся немногим желудок освобождает от очень многого.

Что измельчено в пыль, то смутно.

Подняться на небо можно из любого закоулка.

Страшиться потерять — всё равно, что горевать об утрате.

Всякое удовольствие усиливает опасность.

Наградой за доброе дело служит свершение его.

Мучительнее всего неизвестность.

В беде следует принимать опасные решения.

Люди сами держатся за рабскую долю.

Слишком неумеренная радость угнетает нас.

Атрибуты смерти устрашают сильнее самой смерти.

Доводы разума… на взгляд… невелики, но растут по мере того, как делают своё дело. Тот же удел у наставлений, что и у семян: короткие, они многое могут, лишь бы только им попасть в подходящую душу, способную их принять. А она сама принесёт плоды, возвратив полученное сторицей.

Учиться надо смолоду, на старости же лет — наслаждаться знаниями.

Лучше изучить лишнее, чем ничего не изучить.

Обучая учусь.

Лучшее средство от обиды — прощение.

Цезарю многое непозволительно именно потому, что ему дозволено всё.

Чаще пользуйся ушами, чем языком.

Прежде чем сказать что-либо другим, скажи это себе.

Если хочешь взять власть над всем, отдай власть над собой разуму.

Зависть людей показывает, насколько чувствуют они себя несчастными; их постоянное внимание к чужому поведению — насколько они скучают.

Чем кто больше заслуживает презрения и насмешки, тем наглее его язык.

Доказательства свойств характера можно извлекать из мелочей.

Великая судьба — великое рабство.

Кто не знает, в какую гавань плыть, для того не бывает попутного ветра.

Каждый из нас для другого являет великий театр.

Кратчайший путь к богатству — через презрение к богатству.

Для мудрого его век так же долог, как для богов вечность. А кое в чём мудрец превосходит и Бога, тот избавлен от страха благодаря природе, а этот — благодаря самому себе.

Все заботятся не о том, правильно ли живут, а о том, долго ли проживут; между тем жить правильно — это всем доступно, жить долго — никому.

Новизна восхищает часто больше, чем величие.

Порицание со стороны дурных людей — та же похвала.

Свои способности человек может узнать, только попытавшись применить их на деле.