Осипов алексей ильич отвечает на вопросы, поступившие от телезрителей. – А когда все поменялось

Алексей Ильич Осипов, доктор богословия, педагог и публицист отвечает на вопрос о скрытых силах человека и оккультизме. «Это вопрос очень серьезный, он касается множества факторов».

Расшифровка видео

У вас два вопроса здесь, я вижу. Вопрос: скрытые силы в человеке и оккультизм. Да, мы могли, может быть, и не говорить о нём, я уже сейчас не помню. Но это вопрос очень серьёзный, и он касается огромного количества фактов, которые просто поражают человеческое воображение и человеческий ум. Факты, которые выходят за границы тех естественных закономерностей, которые известны науке, и я бы сказал, здравому рассудку и элементарному человеческому опыту. Речь идёт о чём — о так называемых экстрасенсорных способностях человека, это прежде всего. Сюда входит, вы знаете, целая группа явлений: телепатия, телекинез, и подчас предвидения некоторых событий, и то, что иногда бывает, человек видит в полудреме или даже в сонном состоянии, и оказывается это совершенно точным затем исполнением виденного. Воздействие с помощью, так сказать, ещё своих рук, мыслей. Затем, как кажется, в некоторых случаях может быть, — очень во многих случаях это может распространяться и даже на такие явления, как истечение из бумажки или из деревянного изображения, или статуи того, что у нас сейчас принято называть мироточение. Хотя надо признать, что это название очень условное и оно потому так названо, что связано было с иконами. На самом деле вот это появление жидкости, где-то такое, — извините, что так грубо говорю, — но вы сейчас поймете, оно наблюдалось даже и в древности, в дохристианскую эпоху, и наблюдалось даже среди языческих богов. Например, скульптура Аполлона однажды три дня, по-моему, потела, кажется, так они называли — «потела». Ну, появлялись капли — совершенно всё сухо, и вдруг она вся орошена вот такой жидкостью. Сообщение есть, кстати, у Василия Васильевича Болотова в «Истории Древней церкви» , я не помню уже, где-то, когда срезали священный дуб, то из пня долго шла кровяная жидкость, как они говорили, кровь. Это всех поразило, потому что, сами понимаете, срезали дубов сколько угодно, и вот здесь священный дуб и появление вот такой жидкости кровяной. Вообще явлений много. Может быть, вы знаете: вот чудо святого Януария, когда в капсуле — в запаянной капсуле, хранится запеченная кровь, сухая кровь. И вот говорят так, что два раза в году, в дни памяти святого Януария, она приобретает текучесть, становится жидкой — правда, в этой капсуле, — вот такие вещи. Одним словом, явлений необычных очень много. Явлений, которые выходят, ещё раз повторяю, за границы тех познанных природных закономерностей, с которыми человек соприкасается.

Как их объясняют. Объяснений три, как вы знаете, когда мы говорим о попытке христианского объяснения. Говорят так: есть явления, которые от Бога — мы их называем чудесами; есть явления, которые обусловлены действием демоническим, и мы говорим что это искушение. И последнее, о чем хочу как раз рассказать, и этот вопрос я поставил вам в программу. Дело в том, что мы не можем все явления относить только к этим двум категориям. Мы забываем, о том, что человек является образом Божиим, и что в человеке, как таковом, скрыты колоссальные силы и возможности. Вы помните, Христос что сказал: если веру будете иметь, скажете этой горе «двигнись» и двинется. А помните, почему Он сказал? Провел ночь в Вифании — и видимо, не просто провёл ночь — в молитве провёл ночь, и утром, как написано, «взалкал», и когда шел из Вифании, то увидел смоковницу и подошел к ней искать плодов. Голод у человека — что-нибудь найти на ней — и ничего не нашел, кроме листьев, и Он сказал: Да не будет от тебя плода вовек, — и смоковница на глазах у учеников высохла. Они были крайне потрясены этим, и вот Христос на это сказал: если будете иметь веру хотя бы в зерно горчичное, скажете этой горе «двигнись», и она двинется. Мы обычно объясняем эти вот вещи чем. — Что веру в Бога будем иметь. Да, чудеса все Божии совершались так: обращение к Богу, верой в всесильную помощь Божию, и действие действительно осуществлялось. И Господь осуществлял. Но мы забыли другое. Что человек есть образ Самого Бога, и образ — не просто какой-то отпечаток, знаете, как человек — а это его фотографии, которые ничего не значат — совсем нет. Когда мы с вами говорили о образе Божием, то мы указывали на очень существенные характеристики этого образа: самосознание, личность, свобода, ум, дух, творческий дух человека — то есть это вещи не простая тень Бога, это не тень Бога, а это действительно образ и подобие, обладающее богоподобными свойствами. Понимаете, в чём дело-то. Свойствами, силами, разумом. Богоподобными. Настолько богоподобными, что в Своём Вознесении Христос спосадил человеческую природу одесную Бога, то есть этим самым показал, что человек по своей природе могущественнее всех творений, которые были созданы Богом. Я уже говорил, что значит «одесную». Этот факт подтверждается другими соображениями, мы говорили с вами.

Богоматерь, пожалуйста, сколько Она прожила десятков лет — Она уже Честнейшая херувим, опять мы о том же самом говорили. Я вам приводил целый ряд высказываний отцов, которые решительно утверждают, что человек по своей природе выше ангелов, то есть выше всех прочих творений Божиих.

Почему для нас это так важно в данном вопросе, вы уже, наверное, понимаете. В человеке скрыты колоссальные возможности, колоссальные силы. Ведь вы не думаете, что когда святые молились и приподнимались, отрывались от земли, что это Бог их брал и поднимал. Ну, конечно же, нет. Дело не в этом. Что даже то незначительное исцеление — а оно незначительно по сравнению с полнотой исцеления, которое получит человек в воскресении, всеобщем воскресении, — даже вот это незначительное исцеление природы человеческой, уже смотрите, как преображало ее. Как преображало их лицо — оно становилось ликом, подчас невозможно было смотреть на лицо человека. Помните: Мотовилов, Серафим Саровский — лицо как солнце. Вот эти вещи, действующие на наши чувства — да, мы понимаем; но не забудьте: это только поверхность, а что скрыто-то, внутри, какая полнота могущественная и сила скрыта в человеке. Я вам скажу, что это те силы, которые нельзя сопоставить ни с чем. Если даже материя — вот эта материя, которую можно сыпать, песок, — обладает такой силой, что весь мир содрогнулся, когда мы услышали о взрывах атомной и водородной бомбы, — то эти силы, опять хочу сказать, ничто по сравнению с силой человека, скрытой внутри него. Эти силы закрыты в нём. Вот как ядерные силы, — смотрите, когда открыли только. Сколько веков, кажется, занимались всем тем, другим, открыли их только совсем недавно — и что мы видим? Мы видим не просто их мощь, мы видим и другое. То, что с религиозной точки зрения является главнейшим. Что не случайно эти колоссальные силы оказались за семью замками. Посмотрите, что произошло, когда открыли их в человеке — нравственно не доросшие до того уровня, чтобы использовать эти силы только во благо человека…

Вечная тема

Как ни удивительно, вопрос вере и суеверии очень актуален для XXI века. Его даже можно разделить на несколько. Собственно о суевериях и о суевериях в вере. Причём очень часто суеверия весьма живучи даже среди людей, имеющих высшее образование и даже занимающихся наукой.

Суеверия как они есть

Суеверие – это вера в то, что некоторые слова или действия открывают возможность использования оккультных сил, которые действуют на человека непреодолимо.

Вот я читаю книгу, и там сказано, что креститься надо непременно так, чтобы руку на левое плечо опускать сверху. Иначе “он” будет продолжать там сидеть. Или если кто-то умер, в доме нужно поставить стакан водки с хлебом и не убирать до сорокового дня.

Суеверия порождают магическое сознание. А магия – это умение общаться со скрытыми силами, которые якобы существуют. И тот, кто владеет ими, очень силён; по сути. Ему ничего больше не надо уметь, только найти способ с ними общаться.

Удивительным образом, очень часто суеверия у нас являются предметом, освещаемым в духовной литературе. Например, до сих пор и в церковных лавках можно найти книги про порчу и что сделать, чтобы она не приставала. Разумеется, для человека, который верит в Бога, это вздор.

Суеверие и обрядоверие

Ещё одной разновидностью суеверия следует считать веру в то, что совершение определённого действия или обряда само себе имеет определённую силу. Не важно, верит человек или не верит, – надо крестить. Не важно, понимает или нет – причастить. Обязательно обвенчаться! Как будто само совершение обряда даёт то, чего мы хотим.

Но если мы обратимся к святоотеческому наследию, то увидим, как отцы предостерегают принять внешний обряд без содержания, как скорлупу.

Иоанн Златоуст говорит: «Ни крещение, ни отпущение грехов, ни причащение Святых Христовых Тайн не смогут принести нам никакую пользу, если мы не станем вести жизнь чистую, чуждую всякого греха».

У нас народ как думает: «Трижды окунули – не забудьте трижды вынуть». А в древности считали: если вы начинаете сеять, не подготовив почвы, погубите семя. И тогда не будет проку даже в крещении.

Кто знаком с историей Церкви, тот знает, как боролись наши святые с этим внешним восприятием христианства. Иногда читаю: «После Божественной литургии отмечаем широкую масленицу». Как ошибался апостол Павел, когда писал: «Нет общения Христа с велиаром».

Почему мы не меняемся

Христианство проповедует изменение человека, его мерой являются святые. По христианству святые, собственно, и есть люди обычные, нормальные. Но как легко заменить это формой: прийти на исповедь, дать отчёт о проделанных грехах. Обвенчаться – это красиво. И совсем другое дело – обещать Богу изменить свою жизнь.

А попробуй у нас сказать, что без веры таинство не совершается – тебя не поймут. Благо хоть, что о том же говорят Святые отцы и на них можно сослаться.

Оказывается, в таинстве есть две вещи: внешний ритуал и благодать, которую даёт только Бог. И сложно сказать человеку, что в его жизни ничего не произошло, потому что он не постарался изо всех сил изменить свою жизнь.

Или наши представления о молитве. Проблемы с пьянством – молитесь только Неупиваемой Чаше! Казанской уже нельзя! Проблемы с квартирой! Спиридону Тримифунтскому! То есть, по-нашему получается, что помогает даже не Божья Матерь – помогает икона!

Бывает, мы всю жизнь причащаемся, молимся, ходим в храм. Но при этом не меняемся. Оказывается, все наше сознание направлено не на изменение, а на соблюдение ритуала. В католицизме это даже закрепили догматом ex opera operato – таинство происходит в силу его совершения.

Но Духа Святого в душу мою зайти не заставишь. А я подхожу к Причастию – я же вычитал все каноны и акафисты. И не важно, что святые говорили: на земле ты причастился, а на небе остался непричащённым.

Даже саму молитву мы подменили чтением молитв. Хотя, кажется, запиши ты её на магнитофон. Но когда я вычитываю её как магнитофон, толку не будет. Как говорят, Отцы, молитва начинается тогда, когда совершается со вниманием и покаянием. А мы-то думаем, что, прочитав молитву, мы уже что-то сделали.

Именно из-за внешнего исполнения церковных предписаний – без понуждения себя, без борьбы, христиане остаются безо всякого плода. Человек совершает внешнюю форму – и считает, что он уже не такой как все. А нужно думать о другом: «Господи, помоги мне не взрываться, не осуждать».

Христа распяли праведники

Петр Дамаскин сказал: первым признаком начинающегося здравия души оказывается видение грехов своих. Человек, приступающий к таинствам с покаянием и верой, действительно получает благодать, но для этого он должен думать не о внешнем соблюдении таинства.

Если мы с вами внимательно прочитаем Писание, то увидим, что Христа распяли «праведники» – законники, тщательно соблюдающие Закон. А Христос Закон постоянно нарушал: потому что как же можно исцелять в субботу.

А вот если мы внимательно посмотрим на себя, то увидим, что не можем соблюсти ни одной заповеди без того, чтобы где-то не подточил червячок: «Ах какой я хороший!» Но одна из главных идей христианства заключается в том, что тем, кто не погибает, Спаситель не нужен. Лежащим на бережку нужен только зонтик – чтобы солнышко не очень пекло.

Святитель Тихон Задонский в своё время писал: «Христианство постепенно отдаляется от людей, остаётся одно лицемерие». И это сказано именно о ситуации, когда подлинное христианство, требующее изменения души, подменяется соблюдением обрядов.

Каждому – своя мера

Вот так оказывается, что суеверие – это не о чёрных кошках. Суеверием можно и окончательно истребить в себе христианина.

В конце концов, нужно признать: мы не можем стать святыми – не можем вообще не осуждать, не лгать, не думать о других дурного. Но ведь и Бог, зная мои силы, не спросит с меня невозможного. Понятно, что ты не можешь поднять сто килограммов, но когда ты не поднимаешь и десять, возникает вопрос: «Неужели ты вообще ничего не хочешь сделать?»

Бог оценит и наши намерения, и наши старания. Сказано: «Ищите прежде Царствия Божия и правды Его». И главное наше дело – увидеть свои грехи и своё несовершенство. А это видение спасёт нас от гордости. Бог гордым противится, а смиренным даёт благодать.

И именно это смирение приводит нас к словам апокалипсиса: «Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему, и буду вечерять с ним, и он со Мною».

После окончания выступления Алексею Ильичу Осипову задали несколько вопросов:

В настоящее время наше духовенство активно занято подготовкой Восьмого Вселенского собора, который пройдёт в Стамбуле в 2016 году? Не попадём ли мы под власть Константинопольского патриарха еретика Варфоломея?

Во-первых, Собор будет не Вселенский, а Всеправославный. Он не будет разбирать догматических вопросов, а только вопросы канонические – например, вопрос о том, кто может давать автокефалию.

Вопрос с Константинопольскими патриархами сложный. Почему-то им очень хочется стать восточными папами, они настаивают на своём праве распоряжаться во всём восточном мире.

Что же до еретичества Варфоломея, то я бы не смешивал понятия. Да, был случай, когда у него за богослужением присутствовал римский папа, но это не ересь, а каноническое нарушение.

Вопросы же для собора на самом деле есть. Например, ещё в 1970 году РПЦ давала автокефалию Американской церкви. Но её до сих пор не признал Константинополь, считая, что право давать автокефалию есть только у него.

Почему Спаситель явился недостойным евреям, а не где-нибудь в Китае или Индии?

Ну, когда вы болеете, вы же не зовёте светило. С вашим гриппом может и медсестра справиться, и участковый врач. А вот когда болезнь серьёзная, тогда уже нужен Врач.

С другой стороны вопрос избранничества тоже требует осторожного разговора. Вот мне надо было печку сложить. Вокруг меня есть масса достойных людей с образованием, а я почему-то избрал печника. Можно сказать, что он – мой избранник?

В своё время еврейский народ, у которого в книгах было рассказано о приходе Мессии, был самым подходящим для Его прихода. И, да, распяла Христа иудейская элита, но евреев же мы видим среди апостолов. Такая диалектика.

Болезни – результат грехов. Может ли колдун повлиять на тело или это суеверие?

Исаак Сирин писал, что никакая плоть не может прикоснуться к человеку без воли Божией. Нужно только помнить, что христианский Бог – это не властитель и судия. Он -Любовь, которую скорее можно назвать врачом.

А с лечением получается непросто: аппендицит – резать, а с туберкулёзом – на курорт. А вроде бы и то, и другое – лечение.

Так и наши грехи могут быть очень разными. Поступки от мелкого укола до вселенской катастрофы называются одним словом – грех. Мы никогда не знаем души другого человека.

И поэтому с утверждениями вроде “болезни даются за грехи” – нужно быть осторожными. Нужно помнить, что первым в рай вошёл разбойник.

Нужно только помнить, что грех – это укол, который мы наносим сами себе, а Господь – врач, и к нему мы обращаться должны с покаянием. Остальное сам про себя может понять лишь сам человек.

– Почему запрещён брак между крестными и крёстным и родителем ребёнка?

Никаких заповедей на этот счёт нет. Это представление возникло при нашей жизни, когда у нас родство духовное стали приравнивать к физическому. Я бы сказал, что это такое «сверхблагочестие».

Как я понимаю, можете не обращать на это никакого внимания. Только не говорите никому, а то скажут: еретик.

– Как вы относитесь к освящённым предметам в церкви – иконки, крестики? Святые мощи?

Про крестики я всегда говорю: спасибо, не надо, я был, у меня есть.

Про мощи я бы сказал: с благоговением, не отрицать, но и не собирать. Не стремиться к поклонению. В древней церкви мощи поднимали только в случае великих чудес или если находили, когда что-то строили.

У нас же, думаю, если мощи святого Сергия вынести на площадь, от них через день ничего не останется.

Если имеете, не хулите, но и только на мощи не надейтесь. Ибо сами по себе мощи нас не спасут.

– Можно ли крестить ребёнка во младенчестве? Он же ничего не понимает.

– Всё зависит от того, на что рассчитывают родители. Христос сказал «креститься по вере». Понятно, что младенец веры иметь не может. Но если родители обязуются воспитать его так, что они будут членами Церкви, если вы решились, тогда крестите.

В третьем веке младенцев крестили в исключительных случаях, а всеобщее крещение младенцев вошло в практику на Востоке только в девятом веке. Более того, отцы многократно отмечали, что крещённые во младенчесте не могут в полной мере почувствовать благодать Святого Духа, ибо не осознают и не помнят её.

Крестные у нас отрекаются за младенца от Сатаны. Но, положа руку на сердце, кто из них может твёрдо сказать, что будет делать этот младенец, когда ему будет двадцать пять.

Более того, Христос сказал: «Не мешайте детям приходить ко Мне, ибо их есть Царство Небесное». А ведь дети тогда не были крещены.

Так что, родители, хотите, чтобы ваш ребёнок сам выбрал христианство и в полной мере ощутил благодать крещения – пусть крестится взрослым. Если обещаете его таким воспитать и отвечать за него – крестите младенца.

– Не кажется ли вам, что Церковь сама провоцирует обрядоверие? Приводят примеры, когда таинство “не срабатывало” за «неполностью совершения».

– Давайте не будем смешивать обряд и таинство. В древности в пустыне умирающих крестили иногда песком. Обряд – внешняя форма – при этом не соблюдался, но таинство совершалось.

– Вас иногда обвиняют в модернизме. Как вы к этому относитесь?

– Думаю, что первым модернистом был Христос. И Его распяли за отступление от Закона. Исцелять в субботу – слыхано ли.

Увы, очень часто подобные обвинители шепчут где-то по углам, а ко мне никто не придёт разобраться. И ещё мне часто приписывают слова Святых Отцов, которых я цитирую.

Удивительное дело: я смотрел учебники по догматическому богословию – в них нет цитат Отцов. А на практике начнёшь смотреть: этот и этот сказали так-то. Ну, правда, кто-то ещё сказал по-другому. Значит, по какому-то вопросу мы не имеем два разных мнения.

– Что такое вера?

Есть вера бесовская – знать о существовании чего-то.

А есть вера – действие. Я однажды на такой вопрос студентов закричал: «Пожар!»

Все сидят, а я говорю: “Вот, если бы поверили, здесь бы ни одного целого окна не осталось бы”. Вот такая вера-действие, очищение и наблюдение себя и позволяет достичь таких высот, чтобы двигать горы.

Многие задаются иногда простым вопросом о том, в чем же значение праздника Рождества Христова. Родился Христос. А что Он по большому счету принес в наш мир? Что Он дал? Конечно же, у истинно верующих такого вопроса не возникает. Но люди разные, и подобные вопросы у них есть.

Давайте предположим, как эти люди думают. Действительно, зачем Христос нужен? Говорят: «Христос - это наш Бог, это наш Спаситель!». А какой-то с язвой спрашивает: «Да? А от чего Он спас? От греха? А что это такое? Перестали грешить? Грешат. От смерти спас? Перестали умирать? Умирают. Так что же Он сделал? А посмотрите, сколько страданий в мире! Это же просто не перечесть! Какие ужасы творятся в мире! Сколько еще миллионов от голода просто умирает! А уж если говорить о войнах, о болезнях, то здесь даже и вообразить невозможно, до чего это страшно!»

И вот Христос рождается. И Церковь готовится к этому. Мы держим пост, молимся, особо готовим душу и тело. Ведь пост – это не просто неядение чего-то скоромного, а особое воздержание всех чувств: и чувств тела, и чувств души. Что значит «чувств души»? Церковь призывает посмотреть в себя. Хотите узнать кто вы на самом деле? Это несложно. Надо посмотреть, какими мыслями вы живете, каким целями, надеждами, желаниями.

Человек, если желает посмотреть на себя, то он по своим мыслям, желаниям, чувствам, намерениям, целям увидит, кто он. Кто он есть по существу, а не по этим внешним формам поведения, деятельности, обращения, потому что мы же знаем, что очень часто фасад здания совсем не соответствует тому, что внутри самого здания находится.

А какой чаще всего вопрос мы задаем Богу? Оказывается – «За что». Даже у воцерковленных людей такие вопросы возникают: «За что меня Бог наказал? Чем я хуже других?». Мы часто боимся признаться даже сами себе в таких вопросах и мыслях. А действительно, как же понять пришествие Христа? Для чего Он родился, если Он ничего внешнего не сделал? Ведь Он же мог бы родиться сыном императора и стать императором, в конце концов. И мог бы действительно человечеству великие блага принести. И в материальном отношении, и в социальном, ну отменил бы рабство, хотя бы! Не отменил. Не отменил, вы подумайте только!

А уж накормить-напоить-то уж всех – и говорить-то нечего, тогда бы христианство все приняли. Но если посмотреть на историю, мы увидим, сколько было гонений на христианство. Сколько возникло еретических движений, сколько было переворотов, в том числе дворцовых, сколько войн. У людей, интересующихся Церковью возникает вопрос: «Что дало христианство человечеству?». Все кажется по-прежнему. Мир такой же кровожадный, кровь льется. Так же рождаются убогие, инвалиды, все исполнено того, от чего так жаждет освободиться человек. И вдруг говорят – Спаситель.

Но самое страшное рабство – это не рабство тела, Христос сказал: «Делающий грех есть раб греха». Один из историков первого столетия нашей эры, Эпиктет, так говорил: «Кто свободен телом (то, о чем сейчас говорим – «права человека», «свободы человеческие») но не свободен душой, тот раб. И напротив, кто хотя не свободен телом, но свободен духом, тот истинно свободен». Исаак Сирин пишет позднее: «Невежественная свобода». Для нас это очень важно, когда поставлен вопрос о том, что же сделал Христос и что Он принес человеку.

Что же составляет суть человека? Что в нем является самым главным? Что является в человеке самым главным? В человеке идет постоянная борьба двух начал. Еще Тютчев писал: «Ах, две души живут в груди моей, и рвутся врозь, и жаждут разделения». Как много мы говорим о внешних войнах! Сколько копий ломаем, кто прав, кто виноват! Сколько обвинений, согласий, несогласий! Здесь мы борцы. И совсем не смотрим на то главное, что порождает все эти внешние вещи – та борьба, которая происходит внутри человека. Достоевский хорошо сказал: «Дьявол с Богом борется, а поле битвы – сердца людей».

Плоть – это не только тело. Под плотью разумеется вся совокупность жизненных запросов тела, прежде всего, и затем души. А душа очень многого просит. Она тоже просит своего комфорта, так же как и тело. Еще бы! В чем состоит комфорт, если говорить о чисто эстетических параметрах? Это эстетический комфорт, во-первых. Чтобы мой глаз, мои чувства, мой слух, мое зрение находили удовольствие, удовлетворение. И это касается особенно душевных потребностей, чтобы ко мне относились хорошо, всюду царила справедливость, благожелательство, вежливость, культура. Это уже не тела касается, кажется, это касается уже душевного состояния.

Что здесь плохого или хорошего? С одной стороны, это естественное стремление человека сидеть не на каком-нибудь пне корявом, а на хорошем кресле. Это естественное стремление человека к внешним удобствам тела и души. И в этом смысле я даже не могу сказать, что это хорошо или плохо. Это просто естественно. Хорошо или плохо, что мы дышим? Мы же хотим, чтобы воздух все-таки был чистым. Но это естественное стремление, оказывается, только до поры до времени естественное, где есть некая грань, перейдя которую оно становится противоестественным.

Да, противоестественным. Мне естественно покушать, но… Естественно выпить, но… Естественно вступить в брак, но… Разве мы не знаем, сколько «но» здесь? Мне естественно, чтобы было удобно в доме, но… Мебели не должно быть? Должна, но какая? И так далее, без конца. Этому нет конца и не будет. Для светских людей можно бы сказать и иным образом, что, оказывается, можно перейти грань того, что действительно для меня полезно, а что для меня может быть и вредно. Есть – это необходимо и полезно. Но объедаться – извините, и врачи все, медики прямо скажут: «Нужно есть все-таки нормально!». А что такое нормально? Как измерить нормальность? Я помню, один человек лежал в больнице, ему сказали: «Необходимо пять раз в день кушать». А другому сказали противоположное, пить только сок. Для этого больного противоестественно кушать бутерброд, иначе его слабый организм не выдержит. На святоотеческом языке эти отклонения от того, что действительно человеку необходимо, эти противоестественные для него вещи именуются грехом.

Грех - это то, что вредит. Выпить – можно, но напиться – нет? Есть – можно, но не объедаться. Но мы же не можем остановиться! Самое правильное питание какое: остановиться в тот момент, когда чувствуешь, что еще немного хочется есть. Нужно остановиться в этот момент. Но человеческий организм устроен так, что ему хочется запасаться впрок, про запас. И вот этот запас, когда мы в себя все вливаем или проглатываем, оказывается тяжелым избытком. То же самое и с душой. И грех, оказывается – это любое действие, против того, что присуще моей человеческой природе. Вот что является грехом. То, что противоестественно, то есть вредно. То, что ранит меня.

«Что такое грех, – часто думают люди, – Вот Бог дал какой-то закон, просто дал, и все. Если мы его нарушаем, мы погрешаем против того закона, который Он дал, то есть против самого Бога, и теперь за это – ждите расплаты». Нет, оказывается, грех - это совсем другое. Иоанн Богослов об этом пишет: «Грех есть беззаконие». Мы нарушаем природу нашу человеческую, устроенную как Богом – закономерно устроенную». «Не нарушайте законы, иначе вы себе повредите!». Вот в чем грех. Не против того, что Бог установил вот этим двуногим, чтобы им не очень хорошо жилось на земле, нет! Наша природа вся закономерна, прекрасна, чудна – не нарушай ее! Когда мы нарушаем, что мы делаем? Мы приносим себе рану, мы себя калечим, мы себя уродуем, оказывается. А Бог что? Давайте представим, попробуем: а что с Богом происходит? И мы видим два совершенно различных взгляда: один действительно право-славный, другой глубоко ошибочный.

В чем заключается православный, правильный взгляд: Бог всегда близ нас Есть. Это Врач, Который стоит, Который сказал нам: «Не делайте вот этого, вы себе повредите». Заповедь – это что такое: «Не делайте этого! Вы будете страдать». Мы делаем. Ну, подумаешь, Врач сказал: «Не делай этого», а мне хочется! Оказывается, Бог – это только Врач, Который заповедал нам как жить, если мы хотим быть здравыми, счастливыми, нормальными, заповедует нам: каждым грехом, оказывается, мы раним себя. Бог не изменяем, Он есть Любовь, это есть Врач, Который, что бы мы ни делали, Он стоит и ждет, не обратимся ли мы к Нему за помощью. Какая это помощь? С чем это мы должны обратиться? Это именуется на христианском языке покаянием. Прости, Господи, опять я по гвоздям пошел. Ты говорил, предупреждал меня: «Не ходи, тут гвозди торчат! Вбитые гвозди, и острые. Не ходи босиком». Опять я пошел! Господи, помоги, прости!

Врач! Он стоит, присутствует: «Аз Есмь с вами до скончания века», как сказал Христос. «Я сегодня днесь и Тот же во веки», стоит и готов принять малейшее наше чувство покаяния. , Причем надо учесть, что когда православие говорит об этом, то оно говорит не только об этой грубятине, которой я привожу примеры, говорит о вещах куда более серьезных и тонких. Каких же?

Христианство предупреждает: если Бог сказал, что это грех, значит знает – ты этим ранишь себя. Например, все мы кого-то осуждаем. Знаем, что грех, но не можем сдержаться, чтобы хотя бы слегка кого-то не осудить. А когда кого-то осуждаем, мы подневольно думаем: «Я то так не делаю, я лучше». Оказывается, когда я осуждаю другого человека, я себя кем-то великим считаю. Святитель Феофан произнес потрясающую фразу, я чуть-чуть ее переделал для лучшего звучания: «Сам дрянь дрянью, а все твердит: я не такой, как прочие человецы». Слышите? Православие обращает внимание на душу, на состояние нашей души. Говорит, даже в мыслях не позволяйте себя какой-то неприязни к другому человеку. Потому что эта неприязнь – это есть не что иное, как бумеранг. Любой грех делом, словом, мыслью против другого человека – это есть не что иное как удар по своей душе. Ох, если бы мы это поняли и приняли!

Евангелие – основной закон – что есть? Мы отвечаем: «Не «что есть», а «Кто есть». Кто же Этот основной закон? И вдруг читаем там потрясающие просто слова: «Бог есть любовь». Вот он, закон нашей природы человеческой. Вот на каком пути, только максимально сохраняя это в своей душе, не позволяя отступать от этого принципа жизни, не позволяя своим мыслям, чувствам, желаниям, отношениям, чувствам, уж не говорю – делам, только не позволяя это, мы можем сохранять свою эту природу в целостности и можем действительно приобрести то благо, которое приобретает любой человек. Ради этого и родился Христос! Представьте себе, человек тяжело заболел – и вдруг выздоравливает. Какая радость! Какие были боли, какие переживания – и вдруг выздоравливает. Оказывается, приход Бога, который есть Любовь - это, прежде всего, исцеление от наших несчастных страстей и страстишек, которыми мы мучаем и наказываем сами себя.

Только Любовью все это можно победить. И наше духовное состояние определяется степенью пребывания в нашей душе этой самой любви. То есть, степенью благожелательства к миру, к человечеству, ко всему что окружает. Это наше естественное состояние, а степень нашей или ожесточенности против всего на свете, или, напротив, любви, – это состояние, которое обязательно влияет на нашу жизнь и формирует ее соответствующим образом.

С Рождеством Христовым!

Справка: Алексей Ильич ОСИПОВ родился 31 марта 1938 года. Окончил Московскую духовную семинарию и Московскую духовную академию. С 1965 года — преподаватель основного богословия в Московской духовной академии, профессор. В 1985 году присвоена ученая степень доктора богословия.

Родовой грех — это не тот грех, за который мы несем ответственность, это не грех, в котором человек повинен, это та болезнь нравственного порядка, с которой рождается человек, но источником которой является не он сам, а его родители, его предки.

Что же конкретно является источником этой болезни? Как правило, а может, только так и есть, — это какие-то серьезные нравственные преступления.

Оказывается, тяжелые смертные грехи производят очень сильное действие на душу и тело человека. Запомним, человек — это единое существо, хотя мы часто разделяем его, говоря: душа и тело. И поэтому смертный грех, производя очень сильное действие на совесть человека, на душу, накладывает печать на все существо человека, в том числе на его наследственность.

Таким образом, мы получаем страшный результат: преступление родоначальника, оказывается, наносит рану, которая передается в течение нескольких поколений.

Когда Библия говорит о том, что грех отца сказывается до третьего и четвертого рода, можно полагать, что действие этой раны (которую наносит человек своим преступлением и которая передается из поколения в поколение) особенно сильно ощущается в первых вот этих трех-четырех поколениях. Как рана не заживает у нас в течение какого-то времени, так и здесь особенно сильно эта рана сказывается в этом промежутке времени.

Вот это и есть родовой грех. В том, что это не богословская абстракция, а реальность нашей жизни, каждый может убедиться.

Мы на многих детях прямо замечаем ярко выраженные страсти, болезни. Этот ребенок еще ничего не знает, а страсть у него уже выпячивает вовсю. Над ним смеются его собратья, дети, он ничего не понимает, а у него уже страсть говорит. Ребенок за эту страсть не несет ответственности.

Грехом это называется в том смысле, как, например, в плотницком искусстве или столярном: нужно сделать гладкую-прегладкую доску, строгаешь, и вдруг — раз и вылетел сучок! Ах, какой грех, изъян!

Таким образом, родовой грех, хотя и именуется грехом, на самом деле является болезнью наследуемой, а не личным актом человека.

Но эта болезнь не вечная. Она особенно действует на первые три-четыре рода и может быть излечена правильной жизнью, если в течение жизни этих поколений найдутся люди, которые будут противостоять этой болезни, бороться с собой и, в конце концов, побеждать ее. Тогда прекращается родовой грех.

Из сказанного следует очень важный вывод, о котором следует знать всем людям, о чем нужно буквально проповедовать:

Родители! Бойтесь греха, если вы действительно любите своих детей!

Не думайте, что ваша жизнь не имеет никакого значения для ваших детей, не думайте об этом и не мечтайте!

Все ваши преступления и ваши грехи отпечатываются на ваших детях!

Поэтому, когда сейчас сплошь и рядом задают вопросы: «Ах, что нам делать с нашими детьми?» — ответ всегда приходится давать однозначный:

«Подумайте сначала, что делать с отцами и матерями, то есть с самими собой, тогда узнаете, что делать с детьми».

Это то, что называется родовым грехом. В некоторых родах определенные страсти сказываются с особенно большой силой. Потому так и осталось в истории — род каинитов, разбойничьи роды, воровские династии. Там с особенной силой действует эта нравственная болезнь.

Этим людям, кстати, нужно посочувствовать. Мы их осуждаем, говорим: «Вот негодяи, вот преступники!» Обождите осуждать, вы подумайте сначала, от кого они произошли, в какой среде они воспитались. Жалеть нужно больных людей, а не осуждать, и, если можно — помочь.

Таким образом, понятие «родовой грех» имеет очень большое значение для понимания вопроса спасения и для оценки нашей жизни в целом.

– Сейчас мы зададим Алексею Ильичу те вопросы, которые мы получили накануне и во время эфира. Конечно, все они не прозвучат: это целый ворох страниц, и он постоянно растет – ответить на все просто невозможно. Но мы очень надеемся, что Алексей Ильич у нас в гостях сегодня первый раз, но не последний, и все вопросы, что прислали наши зрители, мы сбережем для следующей встречи с профессором. И такой вопрос, Алексей Ильич: почему святые, которые достигли бесстрастия, не достигли бессмертия?

– Причина очень проста, она уже прозвучала несколько раз, когда я приводил вам мысли Сисоя Великого, Макария Великого, Пимена Великого, которые в одно слово говорят, что они достойны только мук вечных, а не Царствия Божия. И говоря так, они действительно не лукавили, потому что видели всю поврежденность своей природы – не в смысле личной своей природы, а природы человеческой вообще, – ту глубокую поврежденность, исцеление которой требовалось уже не только очищением сердца, но тем же актом, который прошел Сам Господь Иисус Христос: «Смертию смерть поправ». И здесь требуется пройти через врата смерти, чтобы уже окончательно сбросить эту поврежденность, получить природу неповрежденную, бесстрастную, бессмертную и чистую. Вот это первая причина. Первая и главная.

Вторая причина, на которую тоже следует обратить внимание, о которой говорит, по-моему, Пимен Великий: «Многие говорят о бесстрастии, но достигают его редкие единицы». Так что даже то бесстрастие, о котором мы говорим, является уделом лишь немногих, очень немногих подвижников. Но и это бесстрастие нужно рассматривать не как достижение полной абсолютной святости, но так, как об этом хорошо мы читаем в Священном Писании: «Само небо не чисто пред Богом».

Именно по этим двум причинам и святые, достигавшие высокой святости, не достигали здесь бессмертия.

– В христианстве брак между родственниками не благословляется, а как же Адам и Ева? Ведь у них не должно быть брачных уз, как у близких родственников, ну и последующие поколения?

– Здесь просто есть одна ошибка. Дело в том, что мы забыли, наверное, а может быть, и не знали, что Церковь говорит не только о заповедях Божиих, которые касаются нашей души, нашего духа, но она является, если хотите, хранительницей нашей жизни. Она дает нам те нормы жизни, которые благоприятны и для нашей физической, органической, семейной и общественной жизни. И вот, исходя из этого, Церковь запретила недавно (потому что она возникла две тысячи лет назад) родственные браки. Почему? Сейчас наука прекрасно говорит об этом, а раньше говорил опыт. Именно близкие родственные связи приводили к рождению уродов, ненормальных и физически, и психически, с множеством заболеваний.

Поэтому речь идет не о том, что само по себе это грех, а грех это потому, что ведет к рождению больных людей, к страданиям; вот почему Церковь запретила то, что не было запрещено изначала.

– Я помню эту книгу, мне подарила ее вдова его. А когда я сказал ей: вы знаете, здесь очень многие вещи вызывают недоумение, особенно когда они касаются религиозной стороны, она мне ответила примерно так: «Вы знаете, он писал это не в прямом смысле слова, а в переносном, в символическом, в аллегорическом смысле». Поэтому все, что написано в этой книге, абсолютно несовместимо с христианским вероучением, я даже не скажу – с нравоучением, а с принципами духовной жизни. Поэтому как можно ориентироваться на подобного рода литературу?

– Что такое порча и как от нее избавиться?

– Вы знаете, мы все влияем друг на друга. Разговариваем, общаемся… все влияем. Причем влияем и психически, и духовно. Почему, скажу так громко, вожделенно для каждого православного христианина общение со святым? Это ведь не только потому, что он нас сейчас исцелит или скажет, в какой день и час я умру или что со мной произойдет. Нет. Есть непосредственное воздействие каждого из нас друг на друга, и святого, учитывая это его благодатное воздействие на нашу душу. Это понятно? Понятно.

Точно такое же может иметь действие общение с сатанистами, особенно с колдунами, спиритами, экстрасенсами. Они, будучи людьми, зараженными всеми страстями, тоже действуют на нашу душу, а через душу действуют и на тело. Это нужно понимать.

Кого особенно касается это воздействие? Людей незащищенных. Раньше как города строились – все они были огорожены стенами, да еще какими высокими, их не так просто было взять штурмом. И люди спасались от всяких вражеских нападений. Так и здесь, в духовном плане. Для христианина, искренне верующего и желающего искренне жить по заповедям Божиим и кающегося в своих нарушениях, никаких порч быть не может. Не касаются они его. Касаются эти порчи, так называемые отрицательные воздействия, только людей неверующих, суеверных, язычников, если хотите, – тех, кто верит в это. Апостол Павел прямо пишет о том, что идол (речь идет не только об истукане как таковом, а обо всем, что рассматривается как своего рода норма жизни) или, если хотите, даже сам диавол ничто – для кого? Для того, кто верит, что Господь Иисус Христос есть наша Истина, наше благо, и Тот, перед Которым вся вражья сила повержена.

Поэтому я говорю, что ни на какого христианина, – не по имени, а по жизни истинного христианина, – никакая вражья сила действовать не может. Не бывает этого. А действует на людей суеверных, которые дрожат – «как бы меня кто не сглазил, как бы меня кто не испортил» и этим свидетельствуют о своей вере в это. Вот их-то порча как раз и постигает.

Скажу я вам, если хотите, психологический даже закон: чем меньше веры, тем больше суеверий. Это закон. Причем самое поразительное, с чем мне приходилось встречаться, что человек, объявляющий себя атеистом, оказывался очень суеверным – боялся то пустого ведра, то черной кошки, перебегающей дорогу, то понедельника… Доходило вообще до самых смешных вещей, но сейчас некогда об этом говорить – насколько суеверными они оказывались. Так что порча, как какое-то магическое воздействие, и есть не что иное как воздействие этой демонической силы через человека на человека. Но действие это прямо обусловлено степенью нашей защищенности. Мы защищены, когда искренне верим, когда искренне живем, когда с верой и покаянием принимаем таинство Бога.

– А если это уже произошло, что делать?

– Если это уже произошло, то путь прямо от противного. Во-первых, надо понять, почему это произошло. И искать не того, кто это сделал, как мы обычно делаем. Я не раз замечал такое поведение людей: все вокруг меня виноваты, только я один не виноват. Так и здесь. Такая слепота поразительна. Человеку становится плохо, и он начинает искать, кто его сглазил – идет к разным колдунам, начинает их спрашивать, а они отвечают: тебе вот тот-то порчу навел… И начинается. Он-то хорош, но ему сделали плохо.

А о чем говорит христианство? С тобой это произошло по одной простой причине. Не потому что он, какой-то колдун, навел на тебя порчу, а потому что ты сам оказался уязвимым для этих вещей: ты не создал себе защиты, в тебе нет веры, ты не живешь христианской жизнью. В тебе нет элементарного покаяния и смирения. Поэтому средство избавления от этого очень простое: постараться увидеть себя, постараться понять, почему это произошло. Не искать других, а себя спросить: лицемерил, лукавил, обманывал, блудил, воровал – ну-ка?

Я помню, к одному священнику пришла женщина: «Ой, батюшка, помогите, у меня коровка мало дает молока, наверное, с ней кто-то что-то сделал…». А он ей говорит: «Ну-ка, матушка, ответь, а ты подливала водичку в молочко, когда его продавала? Так вот, пока ты не покаешься и не воздашь, насколько ты сможешь, тем, кому ты подливала водичку в молочко, у тебя коровка не только будет мало молока давать, она сдохнет вообще. Иди и кайся».

– Значит, надо изменять свою жизнь?

– Да. Вот причина – и вот средство избавления.

– Можно ли изменить то, что нагадали, изменить ход событий?

– Надо, во-первых, понять, что когда мы говорим о том, что «нам нагадали», это есть не что иное как бесовские прозрения, которые даже иногда, будучи правильны в смысле фактов, оказываются ложными в смысле духовного воздействия на человека. Не может быть Бога у гадалок, не может быть божественной прозорливости и прозрения у предсказательниц и гадалок. Не может. Надо понять, что здесь говорит злая сила, лукавая сила, сила, которая желает человеку зла. Поэтому, во-первых и прежде всего, надо отвергнуть внутренне и сознательно веру в это. Это первое.

Второе, что нужно уяснить и запомнить. Господь обращается к пророку Ионе и говорит: иди в Ниневию и проповедуй, что еще три дня, и они погибнут. И он идет, и проповедует, и что происходит, помните? Оказывается, что ниневийцы покаялись, сам царь ниневийский сошел со своего трона, оделся во вретище, по древнему обычаю он и все его подданные посыпали голову песком, три дня не ели и не пили. Ниневия, вы знаете – это Ирак. Это жарища страшная! Стон стоял от детей и от скотины, лишенных питья. И Бог же сказал, что Ниневия погибнет – и Бог отменил это. А почему? Да потому что люди раскаялись.

Но вы не думайте, что люди просто раскаялись – и Бог их простил; нет. Раскаяние – это изменение. Они осудили свои грехи, они пообещали Богу больше не жить так, как жили – вот в чем раскаяние. Они изменились, и изменение души привело к тому, что событие, которое должно было произойти и которого ждал пророк Иона – он ждал, что сейчас серный дождь прольется на Ниневию – не произошло.

То же самое и здесь. Вы хотите, чтобы предсказания при гадании не сбылись? Во-первых, покайтесь, что вы гадали. Покайтесь: это грех – вступать в общение с диаволом. Во-вторых, покайтесь и в других грехах, в своих грехах, которые, я думаю, найдутся; есть в чем каяться. И тогда никакие предсказания этих гадалок вас не коснутся.

– Это смотря что вы хотите... Что значит, полезно ли читать? Полезно идти по улице и смотреть? Полезно ходить по музеям, по библиотекам? Что значит «полезно»? Критерий полезности каков? Вот о чем нужно поговорить. Но если вы спрашиваете с христианской точки зрения о полезности, то это – все то, что помогает мне изменить мою жизнь, нехорошую и греховную. Вот и смотрите, дает ли эта литература путь к изменению жизни? Шмеман, я бы сказал, очень умный человек, это человек очень высокого рацио. И его рассуждения в рациональном плане действительно человека подчас привлекают. Он умница, я бы сказал так, но он, к сожалению, очень далек от понимания духовной жизни. В своих дневниках он прямо пишет: «Я не могу принять этих Брянчаниновых, Феофана Затворника. Моя душа не соприкасается с ними, не находит общения». Так вот, пожалуйста, и посмотрите, чтение Шмемана вам дает импульс к изменению своей жизни или нет? По этому критерию и нужно оценивать литературу.

– Как правильно молиться, сколько в течение дня надо молиться, что означают слова святых отцов «держать ум в словах молитвы»?

– Спасибо за этот вопрос, и вот по какой причине. Мы часто слышим: молитесь, молитесь и молитесь. Нас всегда призывают молиться. И забывают об очень простой вещи: что именно молитвенники восходили на небо, молитвенники погибали и опускались на самое дно адово. Причина? Оказывается, надо знать, что такое молитва и как нужно молиться. Вот, оказывается, причина в чем; оказывается, и туда можно попасть, и сюда.

Правильные молитвы – по учению святых отцов, которое прекрасно изложил святитель Игнатий (Брянчанинов). Кстати, пользуюсь случаем сказать, что каждый православный христианин должен иметь его творения, у себя на полке держать, чтобы, когда бросили взгляд, хоть укор совести заставил нас хотя бы время от времени открывать его и читать; его надо изучать, читать не какими-то сотнями страниц враз, а хотя бы по три-четыре странички в день, потому что они дают и назидание нашему уму, и очень много дают нашей душе, сердцу.

Так вот, о чем он говорит? Молитва правильна прежде всего та, которая совершается со вниманием. Рассеянная молитва, говорит он, есть не что иное как – он выражается очень сильно – оскорбление Бога. Вы слышите, как люди иногда тараторят «Отче наш, Иже еси на небесе, да святится…» Это что такое? Это что за безобразие? Это к Кому мы обращаемся? Мы даже с человеком так не разговариваем, а здесь Богу начинаем так тараторить. Благоговение необходимо, внимание необходимо и, наконец, поскольку все мы – грешные, покаяние необходимо. Там, где нет этих трех компонентов, не может быть никакой пользы, но может быть немалый вред.

Еще раз повторяю, что, оказывается, те, кто, казалось бы, правильно занимались молитвой, вычитывали все молитвы и все правила, впадали в дикую прелесть. Во что? В тщеславие и гордыню: я – молитвенник. Приходится повторять такой замечательный случай, эпизод, который произошел с одним из действительно святых схимонахов Глинской Пустыни Серафимом (Романцовым). К нему подошел один монах и сказал ему: отец, у меня непрестанная молитва. На что отец Серафим, знавший его, ответил ему то, что стоит запомнить: «Нет у тебя никакой молитвы, ты просто привык к словам молитвы, как другие привыкают к ругани». Вот во что можно превратить чтение молитв. Чтение молитв, вычитывать молитвы… Когда мы вычитываем молитвы, это к Кому, к Богу мы обращаемся или к какой-то бездушной силе, которой надо вычитать? «Нет никакой у тебя молитвы, ты просто привык к словам молитвы, как другие привыкают к ругани».

Поэтому все опытные духовники советуют: лучше ты меньше прочти молитв, но со вниманием. Если тебе это трудно и ты сбиваешься, определи себе время. Какое ты время, например, тратишь на чтение утренних или вечерних молитв? Я, к примеру, говорю: пятнадцать минут. Хорошо. Возьми, заведи будильничек на пятнадцать минут, и спокойно, со вниманием, с благоговением и покаянием постарайся совершить эти молитвы. Будильник прозвенел? Слава Тебе, Господи. Сколько прочитали? Одну четверть молитвы? Слава Богу. И это в высшей степени очень важно.

Ну и еще рекомендации опытных людей говорят, что надо стараться уметь молиться в любом положении, в любом месте, как только пришла мысль о Боге. Сидим ли, лежим ли, идем ли, работаем ли, слушаем ли – кто мешает нам произнести краткую молитву Иисусову: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня». Раз, два, три, несколько раз – сколько сможете: надо как можно чаще обращаться к Богу.

И еще одно очень важное положение. Мы очень много молимся о своих нуждах, болезнях, бедах. Здесь надо помнить, что ни в коем случае Бога не надо просить: Господи, избавь меня от того, другого, третьего. Очень важно тут показать свою веру Богу: «Господи, Ты Премудрый, Ты Любовь, Ты меня любишь больше всех, Господи, да будет Твоя воля, Ты видишь, чего я хочу. Да будет Твоя, Господи, воля, а не моя». И тогда Господь, видя с каким вниманием и благоговением мы относимся к молитве и к Нему, обязательно даст нам помощь внешнюю или внутреннюю.

Надо запомнить: только потому мы живем годы и десятки лет – и ничего не получаем, а, кажется, непрерывно ходим в храм и вычитываем молитвы, что забываем об этих условиях. Мы лишаем себя этой милости и даров Божиих. Это особенно важный момент, эти условия крайне необходимы.

– Воцерковлен недавно, полтора года назад. Хотелось бы, чтобы в передачах телеканала «Союз» Православие не только освещалось как нечто розовое и пушистое, с голливудской улыбкой в 33 зуба, но и как страшная борьба, которая открывается при воцерковлении, трудности, которые возникают. Ведь иногда как будто весь мир ополчается на тебя, и никакого света и выхода не видишь. Как будто сила какая не дает ни шагу сделать, везде препятствия непреодолимые – и нет советов, как выжить в таких ситуациях. Иногда даже спрашиваешь себя: пошел бы ты в храм, если бы тебе заранее рассказали, что у тебя в жизни начнется? Но все равно об этом надо говорить. А у вас на канале: пришел человек к вере, и все – рай на Земле. Но это ведь не правда, это исключение. А реально – промучиться здесь, как в аду, и может быть, что-то там будет. «Отдай кровь – прими Дух». О борьбе, хотя бы о том, как настроиться на это, где такие программы? – спрашивает наш телезритель. – Если бы меня в свое время хоть кто-то предупредил, было бы намного легче. А видишь лишь только прелестную восторженность, а как с проблемами бороться – ничего нет...

– Да, хороший и правильный вопрос. Потому что, к сожалению, мы, приходя к вере и, так сказать, воцерковляясь, то есть узнавая церковную жизнь и совершая некоторые вещи, которые предписаны Церковью, очень часто уже ищем утешения, радости, благодати Божией, и так далее. Это неверно. И потому мы чаще всего ничего не получаем и часто впадаем в уныние и, я бы сказал, даже в отчаяние.

Первое, о чем говорят святые отцы (я обращаю на это ваше внимание: нужно искать ответы у святых отцов, а не просто, что нам в голову придет). Итак, в данном случае, первое, о чем они говорят, и если это заинтересует Алексея, то он может взять хотя бы Исаака Сирина, узнать, о чем он говорит. Ну, сначала общие положения отцов. «Нет добродетели без искушения. Всякое доброе дело, которому не предшествует или не последует искушение разного порядка, едва ли можно рассматривать добрым. Нет добродетели без искушения». Представьте себе.

Так что это совершенно естественный процесс. Чем он обусловлен, если мы попытаемся выявить, так сказать, причину? Причина какова? Что такое в конечном итоге Церковь? Церковь – я даже затрудняюсь сказать, это ведь не какое-то место географическое. Это то, где мы можем познать, насколько мы больны. Это первое и самое важное, слышите? Не то, где мы можем получить радость и блаженство, и утешение, что мы ищем по своей сладострастной натуре – нет, это место, где мы можем увидеть свои болезни. Ибо пока мы не увидим своих болезней, мы не будем лечиться – бесполезно мне говорить, чтобы я пошел в больницу, когда я вижу, что я совершенно здоров. Я заявлю: «Иди сам туда, а мне там делать нечего».

Так вот, принятие православия как такового о чем говорит человеку? Отныне ты встал на путь диагностики, если действительно хочешь стать православным. Как происходит эта диагностика? Преподобный Симеон Новый Богослов говорит: «тщательное исполнение заповедей Христовых научает человека его немощи». Вы слышите? Вот, оказывается, что такое воцерковление – это значит принять решение жить по-христиански. И вот тут-то, когда я приму решение стать христианином, то есть жить по Евангелию, по заповедям, я и начинаю видеть то, чего я никогда не видел. Действительно, я не обращал внимания на то, что я непрерывно осуждаю всех и вся, что я беспрестанно болтаю, празднословлю, что я лукавлю и лицемерю, а уж о мыслях и говорить нечего, которые я бы считал за какой-то грех, а там у меня бездна гадов.

Воцерковление состоит не в том, чтобы узнать, где в церкви что и как, а в том, чтобы встать на путь исполнения заповедей. И вот здесь-то я и начинаю познавать себя. Диагностика в чем заключается? Оказывается, что не кто-то другой, а я сам начинаю видеть, какие у меня болезни. И вот тогда я начинаю приносить искреннее покаяние, я могу обращаться к Богу с искренней молитвой. Только тогда происходит мое, если хотите, воцерковление, о котором мы с вами говорим.

И вот, как и всякое лечение, с чем оно сопряжено? Я не знаю, кому нравится получать какие-то уколы в заднее место или принимать горькие пилюли, или проходить всякие рентгены и Бог знает что... Вот тут-то первый признак того, что мы наконец-то вступили на путь духовной жизни – как раз и начинается с того, что я начинаю ощущать то, о чем Вы, Алексей, и пишете: внутренние скорби, внешние неприятности и так далее. Кстати, я хочу сказать насчет внешних скорбей и неприятностей. Это хороший признак. Почему? Опять же я назову интересное: мы, вступая в Церковь, ищем хорошего и думаем, что теперь мне будет «прямо в рай, прямо в рай – только ножки поднимай», вот мы чего ищем – не познания своих болезней и исцеления, а райской сразу жизни. Это первое. И в этом наша ошибка. А второе, не менее важное, – то, что это познание себя предупреждает нас от некоего тщеславия и гордости даже. Вот я делаю и то, и другое, и третье, я – церковный человек, я пощусь, я поклоны делаю, я молюсь, я исповедуюсь, я причащаюсь… Так? И во мне может что расти? Тщеславие. То тщеславие, о котором великолепно сказал Феофан Затворник: «Сам дрянь дрянью, а все твердит – несмь якоже прочие человецы».

Вот эти внешние скорби как раз показывают нам, что мы не те, что есть, нужно искать не наслаждений в лечении, а исцеления – пусть горькие лекарства, а не соловьиные язычки. Вот, оказывается, в чем суть дела. Вот поэтому, когда мы соприкасаемся с нашими болезнями, и происходит это. И этому не удивляться нужно, а принять как закон, как закономерное явление. И вот человек, который переживет это, правильно к этому отнесется, получит и облегчение. Ибо со искушением, как говорит апостол, дается и избытие, дается потом и определенное облегчение человеку, который выше всех земных радостей.

– «Православная Церковь освящает такие объекты, как атомные станции и подводные лодки. Не считаете ли Вы, что Церковь дискредитирует себя такими освящениями?» – спрашивает Фотиния из Калининграда.

– Дело-то здесь вот какого рода. Если бы все эти электростанции, подводные лодки не были явлениями, необходимыми в нашей жизни, то тогда мы должны были бы, действительно, воспротивиться этому. Вот когда нас будут приглашать освящать публичные дома, тогда вы скажете: это верно. Всякие там притоны и места этих диких концертов, на которых играют тяжелый рок, где настоящий сатанизм, – вот тогда вы будете правы. А эти вещи – необходимость нашей жизни. И поэтому все, что необходимо, мы должны освящать: у христиан все должно быть освящено. И дома, и земли, и скотина, и их дела – все должно быть освящено. Мы признаны быть и сами освящаемыми, и на все спрашивать благословения Божиего: «Господи, благослови, да будет Твоя воля, и просим Тебя, чтобы во благо были эта подводная лодка и атомная электростанция». Во благо, и это необходимо. А когда разные развлечения, вот тогда дискредитация. Когда я молюсь за успех моей футбольной команды, чтобы она победила другую команду – я молюсь за свою, там батюшка молится за свою... Интересно, что здесь получается?

Молиться надо как раз не об этом, не о таких вещах. Посмотрите, как Иоанн Златоуст осуждает все эти ристалища, эти все спортивные состязания, потому что здесь рождаются ревность, тщеславие, гордыня, рождается злоба даже. И что мы молимся за это? Чтобы мой боксер дал тому, уложил его в нокаут? Это что такое? А такие вещи, как атомная электростанция, подводные лодки, орудия и самолеты – пожалуйста: «Господи, помилуй и благослови, чтобы никогда это не потребовалось». Никогда – чтобы эта пушка никогда не стреляла; но если надо, пусть она становится на защиту своего Отечества.

– Андрей, 20 лет, пишет: «Добрый вечер, уважаемый Алексей Ильич, огромное Вам спасибо за Ваши лекции: они привели меня в Церковь. Скажите, пожалуйста, с кого из святых отцов, по Вашему мнению, лучше начинать знакомство со святоотеческой литературой?»

– Вы знаете, трудно вот просто так сказать, не зная человека. Может быть, для одного человека нужна литература, которая укрепила бы его в вере в Бога, вере в бытие человека, веру в духовную жизнь, в знании основ веры – это одна литература.

Другая, и очень важная литература – которая должна мне открыть, как я должен жить. Не о нравственности я говорю, слышите? Нравственность – это поверхностная сторона, десять ветхозаветных заповедей – это поверхность. Надо прекрасно понять, что если я никого не убиваю, не граблю, не обманываю и не ворую, это вовсе не означает, что я святой человек; это же понятно.

Христианство призывает к духовной жизни, а не нравственной, точнее, не только к нравственной, но к духовной. А что духовность предполагает? Чтобы я свой дух очищал, то есть свои мысли очищал, чувства, желания – вот о чем говорит христианство. И поэтому, если спрашивают меня, какую литературу почитать для понимания духовной жизни, – мне кажется, письма к духовным детям игумена Никона (Воробьева), Иоанна Валаамского написаны просто, доступно, касаются самых основных положений духовной жизни. Это прекрасное изложение, прекрасное средство понимания того, что есть духовная жизнь. И это чтение может дать очень многое каждому человеку.

– «Что делать, если Бог меня игнорирует? Я уже много месяцев умоляю Его избавить меня от этих ужасных мук. Мне всего 17 лет, а я вешу больше ста килограммов, имею множество болезней, причиняющих мне физические и душевные страдания. Я это терплю уже десять лет, я ничего не могу делать и думаю только об этом. Я была лишена и детства, и юности, неужели Бог и святые, которым я молилась, не понимают, что для девушки это невыносимо – быть больной? Неужели им меня совсем не жалко? Я просила у Бога взять что угодно в обмен на здоровье и нормальную внешность. Я готова на любые жертвы, я готова даже уйти в монастырь, потому что лучше находиться там, имея здоровье, чем на воле – не имея возможности ничего делать. На этом свете я не могу быть счастлива, ничего не сделав на земле. Зачем я существую, если не могу жить? Лучше бы меня совсем не было, чем такое. Я ненавижу свое тело, ненавижу себя. Почему Бог не дает мне выбора, почему я не могу знать хотя бы причину своих мук? Если Бог меня не исцелит, значит, у меня уже никогда ничего не будет. Если Он не собирается исполнять мою просьбу, пусть хотя бы ответит, неизвестность убивает. Раз я не нужна Богу, я бы продала душу диаволу, хотя ему, наверное, тоже не нужно такое ничтожество, как я. Вряд ли Вы поймете мое горе, но скажите, неужели до Бога никак не достучаться? Мое сердце разрывается от боли, я нахожусь в аду, я в отчаянии» – вот такое очень эмоциональное письмо.

– Я думаю, что на это письмо может ответить любой священник, здесь не требуется никакого особого богословия и какой-то особой мудрости. Видите, все ваше желание заострено только на этой жизни, нет никакой мысли даже и дела до какой-то будущности... Вот все наше христианство. Нам Бог для чего нужен? «Дай нам блага на Земле». Я помню, однажды на одной из ассамблей, был показан пятиминутный фильм – перед пленарными заседаниями нас «кормили» такими фильмиками, и один мне буквально врезался в память. Замечательный фильм. За пять минут была показана вся история человечества: от начала бытия, от Адама и Евы, до атомного взрыва, если хотите, Армагеддона и последнего дня. Люди в этом фильме показаны муравьями. Ну и вот последний, заключительный акт: гриб атомного взрыва, небоскребы рушатся, груда камней, и сверху – перст Божий указующий: вот что вы сделали сами с собой. Чем сделали? А исканием этого сладострастия, славолюбия, сребролюбия. Искали только благ в этой жизни, и никакого вам Бога не надо, Бог вам нужен только как средство. И знаете, очень замечательно показали – огромный перст Божий с небес. И вдруг в одну из щелей между этими огромными грудами камней выползает муравьишка – жив оказался, носится вокруг этого пальца, потом встает на задние лапки и впивается в этот перст. И показано, как он сосет кровь из перста Божия.

Как мне понравилось это! Бог нам не нужен – вернее, Он нам нужен лишь как средство, а не Сам по Себе: Он как Источник, у Которого мы можем получить это, это и это. А если Он нам этого не дает, Он нам абсолютно не нужен. Забыли, что христианство совершенно иначе смотрит на человеческую жизнь и призывает человека к совершенно другим вещам. Бог – это не средство, а Цель, потому что Бог – не просто Существо, подобное человеку, но Дух, который обещает нам вечное благо, а не какие-то житейские вещи, которые дали бы нам какое-то временное удовлетворение.

Но достижение этого вечного блага для каждого человека сопряжено с разными вещами: кто здоров, кто болен, кто богат, кто беден, кто красив, кто безобразен. Каждому, если хотите, дается своя сума, за плечами свой рюкзак дается – сумеешь ли ты достойно пронести его? Что значит «достойно»? Господи, я верю, что без Твоей любви и мудрости никто и ничто и ничего со мной не может сделать. А то, что со мной происходит, есть самое лучшее. Посмотрите, что происходит с красавцами... Однажды я стою в храме, и маленькая девочка, лет трех или четырех, подходит ко мне и говорит: «А я вас знаю». Я спрашиваю: «А откуда ты меня знаешь?» Она отвечает: «А вы сказали, что было бы с восемнадцатилетней девочкой, если показать ей, какой она будет в восемьдесят лет». Я ахнул. Рядом стоит мать ее, улыбается. И верно. Какой ты будешь в восемьдесят лет, если не умрешь? Все кончается, все прекращается, надо исходить из смысла жизни, а не из того, что «мне вот этого хочется, и дай Ты мне это во что бы то ни стало, Господи. Иначе я готова отдать душу кому угодно, хоть даже диаволу». Что это такое? Это разве вера в Бога, это разве мы проявляем доверие к Богу? Никакого. «Дай мне то, что я хочу, иначе Ты мне не нужен». Вот, хорошо: ты получаешь и завтра умираешь – и что?

Надо хоть немножко подумать о смысле жизни, надо поверить, что Бог есть любовь, и постараться привести себя в такое состояние: «Господи, да будет Твоя воля, а не моя, я приму все, что Ты мне даешь». И скажу вам, что многие из тех людей, которые именно так воспринимали свои скорби и страдания, достигали исцеления. Вспомните правого и левого разбойников – правый сказал: «по делам нашим», левый рвался с креста, проклинал всех. «Исцели, спаси себя и нас». Как вы думаете, у кого было больше блага? Правый получил: «Сегодня же со Мной будешь в раю», а о левом ничего не сказано, и так все ясно.

Так вот, постараемся, если мы имеем веру, прийти к состоянию правого разбойника, а не левого. Мы все больны, и Господь каждому дает ношу по его силам, по состоянию. Тот, кто смирится, получит, обязательно получит; возможно, внешнее, – но непременно внутреннее. Поэтому немножко поверим в Бога и Богу и смиримся.

– Алексей Ильич, у нас от нескольких телезрителей пришли вопросы о животных, вернее, об их посмертной участи. Зачем они живут, если после смерти исчезнут? Это один вопрос. И другой, примерно такой же: телезритель не может себе представить рая, если там не будет животных.

– Ну, опять возвращаемся на круги своя! Если я скажу, что вечны будут животные – что, это изменит у вас понимание смысла жизни? Я не понимаю смысла жизни животных – надо поговорить о своем смысле жизни. Не поняв своего, мы начинаем думать о животных, о черепахах и крокодилах! Я могу здесь высказать только собственное мнение, поскольку специального церковного учения об этом нет, хотя апостол Павел пишет прямо, что «самая тварь стенает и мучается», доныне ожидая свободы, славы чад Божиих, то есть человека. Вы слышите? Оказывается, участь животных находится в прямой связи с человеческой жизнью, и можно предполагать поэтому, что в будущей жизни мир будет еще более полным, чем тот, который мы видим сейчас. И это будет такой мир, в котором, как хорошо написано, «лев возляжет с ягненком», то есть не будет никакого хищничества, крови, страданий, а будет действительно настоящий рай. Надо полагать, что это будет именно так. Но все-таки еще раз говорю: как жалко, что мы, захлебываясь, рассуждаем, «что будет вот с тем зайчиком?» Голубчик, спасись – и узнаешь о том, что будет с зайчиком.

– Алексей Ильич, более серьезный вопрос, чем о зайчиках: «Почему у нас в России практически нет православных миссионеров? В стране, которая о Православии имеет очень смутное представление, которая чаще черпает из гороскопов и различных примет, очень много миссионерских отделов, а миссионеров нет. С уважением, Борис Николаевич, 68 лет».

– Что такое миссионер, интересно? Надо подумать об этом. Миссионер – это тот, который выходит и начинает что-то говорить и говорить? Вы думаете, это миссионер? Говорить можно о чем угодно, а дела-то и не будет. Но скажу о другом. Миссионер – это человек, который должен очень хорошо знать Православие. Это первое. Второе: это человек, который должен сам быть искренним христианином, то есть стремиться, насколько это возможно для него, вести христианскую жизнь, а не какую либо иную. Потому что только человек, в котором живой дух, может передать жизнь, таящуюся в христианстве.

И таких людей всегда было немного, не думайте. Почему апостолы победили мир? Они были одухотворены Духом Божиим, Господь дал им это, потому что так было необходимо, иначе бы христианства просто-напросто в истории не осталось. А затем самыми лучшими миссионерами кто были? Посмотрите, они все канонизированы; лучшими миссионерами были святые, и напротив – профессора и учителя, которые много говорят о Боге, далеко не святы – как говорится, воз и ныне там.

Второе, что нужно отметить: во всех сферах нашей жизни очень мало людей, которые продвигают науку, искусство, литературу, технику. Много ли там людей, которых мы можем назвать гениями? Возьмите музыку: много таких людей? Мало. Художников? Мало. Философов много? Во всех сферах, в том числе и в религиозной, таких людей всегда, конечно, немного, и этому нечего удивляться, это совершенное явление в человеческой жизни. Поэтому и в области религиозной проповеди мы тоже находим не так много тех, кто действительно мог бы привести людей к христианству по существу.

И последнее. С горы катиться, конечно, куда легче, чем подниматься на гору. Христианство требует от человека лечения. «У меня болит зуб? Ой, нет, не пойду лечить зуб, дайте мне болеутоляющее, не хочу идти в больницу». Понимаете? А вот эти, о ком вы пишете, напротив – они говорят: «что вы, вы достигнете сверхсознания, вы начнете видеть на расстоянии, вы увидите такие переживания в себе, вам откроются иные миры…» Ой, как интересно, и – покатился с горы, не подумав: а что это мне даст, если я завтра умру? Забыли, что духовная жизнь человека сводится к исцелению. От чего? От нашего эгоизма и других всяких страстей, которые присутствуют в этом эгоизме.

А там – нет, там говорится совсем о другом, ни о каком исцелении речи не идет: «Вы какой есть, такой и есть, вы – хороший, вот только вам еще нужно узнать, что там, а что здесь, что и почему, и тому подобное». Вы слышите: «Я хорош, ура! А если я хорош, я здоров, чем бы мне теперь развлечься, какие картиночки посмотреть?» А христианство говорит: «Нет, ты больной» – «Я больной? Ты сам больной! Посмотри на себя – тебя не тронь, из тебя какие фонтаны ядовитые выплескиваются». Христианство говорит о самой сути: человека необходимо лечить, то есть, следовательно, признать, что он духовно болен. Вот поэтому христианство с трудом принимается, а если и принимается, то чисто внешним образом.

Удовлетворение любопытства, вот чем эти миссионеры занимаются. Кажется, успех, а это довольно трудно.

– Галина Мирзоева, село Малая Сердоба, Пензенская область: «Алексей Ильич, как правильно организовать свою жизнь при выходе на пенсию? Почему для многих пожилых людей этот промежуток времени становится бессмысленным, почему многие из них жалуются на свою ненужность? Объясните им, чем они должны заниматься в свои годы».

– Должны, наконец, понять, выходя на пенсию, о чем пишет святой Исаак Сирин: «Того назову разумным, только того, кто помнит, что есть предел его жизни». Пора подумать хоть теперь-то: для чего я живу, что мне нужно сделать, чтобы, повторяю, войти в вечную жизнь достойно. Достойно, а не как разбойники, с которыми расправляются. Поэтому здесь надо, выходя на пенсию, заняться, наконец-то, чтением хорошей, доброй литературы: аввы Дорофея, Игнатия (Брянчанинова), его творений, его писем, того же Марка Подвижника, Исаака Сирина, Антония Великого, таких подвижников, как игумен Никон (Воробьев). И если вы хотите, чтобы жизнь была заполнена, наконец надо взяться за себя и учиться молиться.

Молитва – это тот выключатель, в данном случае скажу «включатель», благодаря которому только мы можем увидеть свет Божий. Научиться надо молитве. На моих глазах произошел случай очень показательный, когда к игумену Никону (Воробьеву) пришла крестьянка и жаловалась: «Что мне делать, батюшка, вот я на пенсии, у меня огород, у меня скотина, но скучно мне. Никто не приходит, все разобщены, помогите, батюшка – что мне делать, скучно мне». И он сказал: «Ты знаешь, сейчас я тебе скажу кратенько молитву, – и сказал молитву Иисусову, – старайся как можно чаще повторять ее, и от всей души. Не спеши, совсем не спеши, как можно чаще произноси, постарайся».

Примерно через год она пришла и чуть ли не со слезами бросилась перед ним на колени: «Батюшка, я не знаю, как благодарить вас – теперь моя жизнь наполнилась радостью, моя душа исполнилась мира, моя жизнь приобрела полноту». Отец Никон, когда услышал это, сказал: «Впервые в жизни я вижу человека, который послушался. Все хотят получить плодов, нисколько не думая о корнях» – впервые, говорит, я увидел этого человека. Простая крестьянка, простая женщина. Вот вам и ответ.

– Похожий вопрос, Алексей Ильич. У молодых людей очень много времени уходит на учебу, работу, заботу о семье, но и они должны вести духовную жизнь. Какие есть минимальные духовные правила, нормы духовной жизни занятых людей?

– Первое. Духовную жизнь все мы ведем, только какую, вот в чем вопрос. Духовная жизнь – это наша жизнь, и никуда мы от нее не денемся, пока живы. А вот какая это духовная жизнь, уже очень важно. Приходится вновь и вновь повторять: если мы хотим, чтобы наша духовная жизнь оказалась наполнена не всякой дрянью и гадостью, а миром, светом, успокоением и радостью, то нужно (это не мой совет, не подумайте) как можно чаще обращаться к Богу с молитвой. Даже такой короткой, как молитва Иисусова: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня, грешного», молитва мытаря (уж мы грешим непрерывно): «Господи, милостив буди мне, грешному» – как можно чаще, но со вниманием, благоговением и покаянием. Избави Бог превратить эти молитвы в тараторщину. Еще раз повторяю, видите, как Серафим (Романцов) сказал: «Нет у тебя никакой молитвы, а ты просто привык к словам молитвы, как другие привыкают к ругани».

Так вот, если почаще напоминать себе, что мы верим в Бога: меня никто ведь не заставляет верить в Бога – я верю, что Господь есть любовь, что Он Дух любви, и каждое мое молитвенное обращение есть не что иное как соприкосновение с этим духом. И вот эти обращения к Богу, как можно более частые, знаете, что делают? Капля долбит камень, и вот эти наши частые обращения к Богу долбят камень нашего сердца. А оно действительно каменное. И тот, кто старается в этом, обязательно увидит, как эти наши капельки малые пробивают отверстие, в которое начинает проходить свет Божий.

Мы не молимся – и хотим без молитвы что-то получить. Напрасно. Не может быть света там, где наше окно закрашено черным лаком; нужно постепенно очищать его.

И второе, не менее важное. Мы должны следить за своей совестью, стараться, насколько это возможно, не нарушать ее. Это самый важный центр нашей жизни: совесть – это наше сердце. Избави Бог повреждать сердце. Поэтому надо следить за этим, и если что-то случается: слукавили, обманули, слицемерили – немедленно надо каяться перед Богом. Не ждать, когда пойдем к батюшке – немедленно нужно каяться. В этом отношении очень полезна книга Иоанна Кронштадтского «Моя жизнь во Христе», где он показывает прекрасный пример этого. Почитайте только ее – увидите: «Опять я разгневался, опять я осудил, опять я потщеславился. Господи, прости меня». А затем пишет: «И опять я ощутил пространство в душе своей». Грехи сжимают ее, высушивают, а покаяние дает пространство в душе.

Вот это две самые необходимые вещи, а все остальное вы знаете: что надо, конечно, в церковь стараться ходить, исповедоваться надо, причащаться надо не лениться. Насколько возможно, следите за постами, каждый в меру своих возможностей, своих сил. Я думаю, что вот так все мы постепенно увидим, как наша суета, оказывается, раздвигается, и мы находим добрую тропу в жизни.

– Алексей Ильич, у нас в разных вариациях есть несколько вопросов, касающихся ювенальной юстиции. Чтобы не тратить драгоценное время, я не буду их все зачитывать, они достаточно пространные. Но в общем вопрос понятен: как к этому относиться, как реагировать, что делать, и к чему вообще кампания по ювенальной юстиции у нас в стране может привести?

– Вы же видите, что ювенальную юстицию вводят все те же, как сейчас принято выражаться, силы, не называя конкретно ни людей, ни органы, ни организации, – все те же силы, которые сейчас управляют средствами массовой информации, и задача которых, судя по всему, в развращении людей и убийстве их духа. Потому что ювенальная юстиция, в конечном счете, заинтересована не в том, чтобы детей спасать, об этом и речи не может быть – где же лучше, как не в семье, жить ребенку, где он может получить такое воспитание, как не у родителей? Это же совершенно разные вещи, она направлена совершенно на что-то другое. На то, о чем Господь предупредил еще в Евангелии две тысячи лет назад и что тогда звучало как какой-то абсурд – Он сказал такую вещь: «И восстанут дети на родителей и убьют их»; это абсурдно звучало.

Теперь же посмотрите на те средства, с помощью которых пытаются эти органы и эта юстиция воспитывать детей. Ребенок должен доносить на родителей, пытаться сказать учителям, врачам или милиции, что отец его шлепнул, мама не дала конфетку, папа не дал столько карманных денег, сколько дают другим, мама отругала, и так далее. И приходят в семью органы, сначала ставят на заметку, а потом предупреждают родителей: или вы будете «относиться к своим детям по-человечески», или… Дети чувствуют свою власть, еще не имея разума, потому что возраст еще не тот; они начинают командовать родителями. И родители понимают: если они не будут исполнять, то начнется сначала с каких-то штрафов, а затем и в тюрьму даже могут посадить, если органы чего-то найдут, с их точки зрения не соответствующее их пониманию отношения к ребенку. Вы видите, что самое страшное? Детей делают врагами родителям.

Я не знаю, что хуже еще можно представить, о каком воспитании ребенка может идти речь. А когда их отбирают, в какие семьи их отдают или в какие учреждения направляют? Они что, там, с чужими людьми, получат лучшее, получат любовь? На Западе очень нередко, когда детей отнимают, их отдают в так называемые семьи однополые, где происходит полнейшее развращение этих детей.

Я не хочу говорить о многих вещах, которые сопряжены с этой ювенальной юстицией; о ней сейчас много чего говорят. Но основная идея, основная направленность ее хорошо видна. Она носит в себе, по существу, антихристианский характер, она делает врагами родителей и детей, она разрушает возможность христианского, и не только христианского, а просто нравственного воспитания детей. Потому что без наказания ребенка невозможно воспитать. Это знает вся история человечества, всегда так было. И вдруг в XXI веке «ученые открыли», что, оказывается, никак нельзя никаких мер принимать к ребенку. Это что такое? Это саркастическая улыбка диавола…

Конечно, это приведет к самым отрицательным явлениям. В частности, когда эта ювенальная юстиция считает, что несовершеннолетним ребенка надо считать до восемнадцати лет, то можно себе представить, что будут делать эти уже взрослые ребята, зная, что если не безнаказанно, то почти безнаказанно они могут сделать то, за что взрослых отправляют на многие годы в тюрьму. То есть этим разрушается семья, разрушаются нравственность и воспитание детей, разрушается общественная атмосфера жизни, ибо преступность будет возрастать. И эти чиновники, особенно в нашей российской действительности – что они будут делать, когда почувствуют полную власть над родителями, над семьями? Начнется невиданная коррупция, родители будут откупаться любыми способами, только не забирайте от меня детей. Что это будет, и сомнений никаких нет.

И последнее, что я хотел бы сказать. Ювенальная юстиция разрушает основной путь общественной жизни, закон общественной жизни. Каков это закон? Это закон дисциплины и подчиненности в обществе. Если вы солдату дадите те же права, что и генералу – все, армия закончилась. Если вы сотруднику, работнику фирмы, дадите те же права, что и хозяину – все, фирма лопнула. Если вы дадите любому гражданину права президента – все, государства нет. Если вы дадите ребенку не только те права, что и родителям, а большие даже права – а ювенальная юстиция как раз об этом и говорит – что будет? Слышите? Нарушается основной закон социальной жизни. Это вещи очевидные.

Возникает основной вопрос: кому это нужно? Древние римляне так и говорили: кому это выгодно? Об этом мы не задумываемся совершенно. И пропаганда безнравственности, крови и насилия, и введение ювенальной юстиции, мне кажется, происходят из одного и того же источника. И этот источник – реально существующий сатанизм. Потому что другого ответа вы не можете найти. Зачем показывать жестокость и насилие по телевидению, какому добропорядочному человеку нужно показывать этот разврат, кому это в голову придет? Никому. А нарушать устои общественной жизни, основной закон, кому придет в голову? Кому придет в голову отнимать детей у родителей? Ясно, кому: один и тот же источник.

И это свидетельство, очень печальное, вот в каком отношении: значит, мы уже приближаемся к тому времени, когда действительно должен прийти антихрист, этот величайший злодей и величайший лукавый. Социальный величайший деятель, который должен прийти – и мрак опустится на нашу бедную Землю. Вы знаете, я всегда очень боюсь, когда смотрю на Западе (нам это постоянно показывали), как Церковь занимается социальной деятельностью – о духовной жизни речь не идет: «Посмотрите, сколько детских приютов, детских домов, домов престарелых, какая физкультура, какие спортивные площадки, какие театры… Посмотрите – все Церковь делает…»

Церковь… Чем хвастаются?! Задача Церкви одна-единственная – лечить человека от страстей. И вдруг, вместо того, чтобы лечить человека от эгоизма, от ненависти, лживости, тщеславия и гордыни, Церковь занимается «социальной деятельностью»... Да, никто не против, чтобы и это имело место, но все хорошо в меру. В противном случае Церковь перестанет быть Церковью. И мне кажется, что этот процесс обмирщения, который начался и сейчас полностью поглотил уже западное христианство, безусловно, будет действовать, и отрицательно действовать, и на Православие. Поэтому мы сейчас стоим перед очень серьезной реальностью нашей дальнейшей жизни.

– Следующий вопрос как раз об этом. Конечно, очень долго можно говорить, и не одну лекцию этому посвятить, но в целом, очень кратко: Ваше представление о будущем России, например, через десять лет.

– Никакого у меня нет представления. Я очень боюсь гадать, тем более что даже кофейной гущи под руками нет... Не хочу гадать. Знаю только одно, что когда у Самого Христа спросили, когда будет конец света, Он не ответил, отказался отвечать на этот вопрос. Причина совершенно очевидна – причина в нас, в людях. Покаялись ниневитяне, и Ниневия осталась, не покаялись другие – и все рушится. Так и здесь. Поэтому гадать об этом, мне кажется, совершенно нездоровое явление и несерьезное. А вот думать, что нам нужно делать, как нам надо себя вести, и быть церковными людьми не по внешности, а по жизни – вот об этом, мне кажется, нам надо самым серьезным образом думать.

Здесь я бы хотел обратить внимание на одно очень важное явление. Мы, к сожалению, не понимаем, что каждый наш добрый духовный акт, оказывается, имеет огромное значение для жизни всего нашего народа. Когда у Варсонофия Великого спросили о том, почему вот сейчас у нас такое благоприятное время жизни и так далее, он ответил: «Есть три молитвенника, молитвы которых восходят прямо к Престолу Божию. И назвал их. Вспомните, когда Авраам разговаривал с Господом перед уничтожением Содома и Гоморры: если пятьдесят праведников – не уничтожишь? – Нет. – Сорок пять, сорок, десять? Господь сказал: не уничтожу, и отошел. Есть предел, после которого начинаются кары: Содом и Гоморра были уничтожены, потому что не оказалось уже и десяти праведников. Вот о чем нам надо думать, вот о чем заботиться. Дай Бог, чтобы люди, обращающиеся сейчас в Православие, становились православными не по имени, и не только по тому, что ходят в церковь и «вычитывают» молитвы, а по жизни своей – по жизни. А суть христианской жизни заключается в приобретении видения того, что болен я, и надо мне исцеляться, и никого не осуждать за то, что другие делают так и так; они тоже больны, надо сочувствовать (не потакать, а сочувствовать) и молиться за них.

– Руслан спрашивает: «Алексей Ильич, как Вы считаете, по какому пути пойдет Русская Православная Церковь в ближайшем будущем – по пути сохранения канонов или по пути церковных реформ?»

– Вот видите, опять вопрос о чисто внешней стороне церковной жизни! Да все каноны можно сохранять и превратиться не знаю во что! Нужно не забывать о том, кто распял Христа! Строжайшие исполнители канонов – фарисеи, они распяли Христа и оказались недостойными Царства Божия, сатанистами оказались, исполнителями. А спасся кто? Первым в рай вошел бандит, который покаялся. Поэтому в данном случае нам надо говорить о Церкви не как о каком-то обществе, какой-то иерархии, которая постарается исполнять те или иные каноны – это же правила движения, они говорят о том, как пойдет наш народ: по пути ли жизни православной или по пути чисто внешнего исполнении церковных предписаний и церковных норм жизни. Евангелие должно быть основой нашей жизни, заповеди, которые в первую очередь касаются моих мыслей, желаний и чувств – ибо они порождают все мои деяния. Вот, оказывается, что. Не то, как поставить свечку, не то, чтобы я ходил исповедовался и причащался.

Потому что если это носит только внешний характер, ничего мне это не даст. Иуда причастился? Да. Иоанн Златоуст пишет: «И с этим причастием в него вошел сатана». Мы забываем даже об этом! Так что не о канонах нужно вести речь – это вторичная сторона. А первичная – в характере нашей жизни. И если действительно наш народ постарается в своей жизни бороться со своими желаниями греховными, настроениями, если он начнет меняться, если он будет каяться в своих личных грехах, тогда все изменится. Пройдет три дня, и Ниневия останется. Вот так.

– Спасибо, Алексей Ильич, и последний вопрос, может быть, даже просьба к Вам. Православное телевидение – достаточно новое явление в нашей жизни. И о том, каким оно должно быть, идет дискуссия. Мы получаем много писем, в которых зрители пишут: «Спасибо, что вы такие светлые, спокойные, миролюбивые, вы приносите успокоение, дух мира». А другие зрители говорят: «Ну что это за такое «беззубое» Православие – вы должны быть боевыми, вы должны вести борьбу против того-то и того-то...». Поскольку Вы для телеканала «Союз» являетесь авторитетом, мы хотели бы от Вас услышать, какими мы должны быть – каким должно быть православное телевидение, что оно должно нести людям?

– Оно должно нести людям то, для чего и существует вообще Церковь. Все ее акции, все его акции должны быть, в конечном счете, направлены к одной цели, ради которой существует Церковь: дать понимание о духовной жизни, помочь людям как-то настроиться на эту духовную жизнь, привести людей, показать им различные опыты, страницы из истории, показать, как люди приходили к этой Церкви. В то же время предупреждать людей и о тех совершенно ложных, прелестных, я бы сказал, вещах, которых все больше появляется в нашем мире, в частности, и в Православном. Может быть, иногда говорить о каких-то книгах, предостерегать людей от влияния этих книг – предупреждать и говорить, почему; может быть, что-то рекомендовать, говорить о святоотеческой литературе. Мне кажется, это было бы очень хорошо, если бы было возможным. Цель у всех должна быть одна, нет никакой разницы: православное телевидение, радио православное, педагог православный, священник – и к этой цели нужно стремиться.

– Спасибо, Алексей Ильич, я в прямом нашем эфире хочу Вас поблагодарить и преподнести Вам эти розы. Спасибо Вам за то, что Вы есть и, как я уже сказал вначале, за то, что есть мы, потому что была реализована та моя детская мечта: включить телевизор и услышать оттуда, что есть Бог...

– Спасибо Вам, отец Димитрий. Помоги Бог в трудах Ваших, потому что Ваш труд очень сложный. Я немножко это представляю… Сложный с разных сторон, которые я не буду сегодня озвучивать. Но, я думаю, если Вы во имя Божие и ради пользы церковной будете стараться все это делать, то Господь Вам поможет.

– Спасибо, Алексей Ильич, спасибо, уважаемые зрители. Мы приносим извинения, что профессору была задана лишь небольшая часть ваших вопросов. Мы их все сохраним до следующей встречи, а когда следующая встреча состоится – мы с Алексеем Ильичом договоримся и вас об этом, безусловно, оповестим. Спасибо, и всего доброго. 12 августа 2010 г. Епископ Сыктывкарский и Воркутинский Питирим во время своего архипастырского визита в детский православный лагерь "Капустино" совершил божественную литургию в палаточном храме в честь апостола Иакова

12 августа 2010 г.

12 августа 2010 г.

Facebook

Twitter

Вконтакте

Одноклассники

Google+