Музей деревянных скульптур в перми. Зал Пермской деревянной скульптуры. «Пермские боги» - это не народное искусство

…Одно из самых ранних впечатлений связано с этим местом.
В четыре года первый раз за руку с мамой поднималась по высокой лестнице, казавшейся бесконечной, под самый свод Спасо-Преображенского кафедрального собора в Перми. Мы шли, конечно же, не в храм, а в Пермскую художественную галерею. В годы после революции величественное, красивое строение, напоминавшее стрельчатой колокольней Петропавловский собор в Петербурге, было передано властями музейным работникам для устройства в его стенах экспозиции картин и предметов искусства. Благодаря этому собор не подвергся уничтожению, как десятки других городских церквей, и с этого времени высокий в несколько этажей старинный пыскорский иконостас служил «фоном» для размещенной на последнем этаже галереи коллекции деревянной
скульптуры.

Именно там я впервые услышала о Христе и увидела Его облик. История земной жизни Спасителя была не похожа на сказку. Даже тогда для детского сознания было ясно, что придумать «легенду» о распятии и о муках на кресте, подробности о терновом венце и о бичевании невозможно. Вопрос-утверждение: «Это правда? Это было…» не получил ответа. Мать не произнесла ничего, но по тому, как она взяла меня за руку, как подводила от одной скульптуры к другой, чуть слышно, шепотом поясняя что-то, осталось чувство того, что все точно так. И в последующие годы экспозицию мы нередко проходили быстрым шагом, зная, что впереди главное, а иногда одним кивком
договаривались: «Сразу – в “деревянную скульптуру”».

Неканоничные произведения

Пермская коллекция деревянной скульптуры уникальна. Необычность ее не столько в «жанре» – в раннем христианском искусстве скульптура встречается, – сколько в цельности, исключительной выразительности образов и богатстве этого музейного собрания. В других городах России – Пскове, Новгороде, Переславле Залесском, Вологде и Архангельске – удавалось найти до нескольких десятков образцов деревянной скульптуры, в Пермской губернии их оказалось более двухсот. В современную экспозицию включено далеко не все.

Разные по стилю, высокие с человеческий рост и миниатюрные объемные изображения представляют образы Христа, Богородицы, Архангелов и святых. Есть в этом собрании и традиционные храмовые распятия. Но все же большая часть произведений пермских мастеров, является неканоническими. Стоит напомнить, что в XVI веке Стоглавый собор запретил объемное изображение Христа как плотское, смутительное, а два века спустя святейший Синод (в 1722 и в 1767 гг.) подтвердил это решение: «Иконы резные или истесанные и изваянные запретить».

Однако в строгановских землях, особенно на севере, скульптурные изображения долго еще сохранялись. И это было связано отнюдь не с эстетическими предпочтениями приходского духовенства и не с почитанием самих изображений наравне с иконами, а с условиями, в которых велась евангельская проповедь. Население Прикамья было чрезвычайно пестрым по составу. Русские поселения соседствовали с татарскими, коми-пермяцкими, зырянскими, марийскими и удмуртскими. Настоящая миссионерская деятельность здесь стала возможна лишь в процессе колонизации после включения покоренных территорий в состав государства Российского. Языческие же культы были укорененными и имели широкое распространение. Вот почему объемные изображения при подавляющей неграмотности крестьян оказались понятней, доступней для восприятия новых членов Церкви, обращенных из язычников.

Со стороны священнослужителей такого рода «снисхождение» было частью битвы за души. Как было вести себя приходскому священнику, когда местный резчик, потрясенный историей Христа, вырезал из дерева не столбовое изображение языческого «божества», как прежде, а увиденный им на иконе земной облик Спасителя, стараясь передать с помощью пластики невыносимость Его страданий? Даже самый строгий зритель едва ли найдет в этих скульптурах нечто чувственное: наиболее распространенным оказался сюжет «Христос в темнице». Поруганный, униженный, избитый, в терновом венце, истекающий кровью. Отвергнуть, запретить?
Творчество резчиков служило выражением сопричастности, и одновременно было своеобразной проповедью. Непросвещенным, а иногда и почти не говорившим по-русски, «полунемым» односельчанам мастер мог просто показать, как это было.

XVIII в.(Из часовни в пос. Пашия Горнозаводского района)

XVIII в. (И церкви Воскресения Христова в г. Соликамске)

И традиция скульптурного украшения храмов привилась, неофициально, полулегально. Со временем в некоторых местах от объемных изображений отказались, и произведения народных мастеров (во избежание поругания) перемещались из храмов в подсобные помещения.

Деревянная скульптура представляла интерес не только с художественной точки зрения, но и с исторической. В ней отразилось то, как происходило «усвоение», «присвоение» Христа недавними язычниками. Самые впечатляющее в пермской коллекции – те образы, в которых прослеживаются черты местных народов. Есть среди них «Христос с лицом татарина», «Христос» в образе крестьянина коми-пермяка в синеном шабуре с опояской. Создатели скульптуры, вольно или невольно, сумели передать главное: жертва Спасителя была жертвой за мир…

Начало XIX в.

(Из церкви Преображения с.Усть-Косьва Ильинского района)

«В свете декрета»

Интересна и история формирования коллекции. Собиратель ее был человеком сугубо светским, искренне увлеченным музейным делом и историей искусства. Имя его Николай Николаевич Серебренников. Впрочем, интерес к храмовой деревянной скульптуре возник у него не случайно: отец его был священником из села Верхние Муллы, расположенного неподалеку от Перми. Революция многое «перепутала». В вихре гражданской войны Серебренников побывал в рядах Белой армии, а затем в эвакуации в Сибири, где–то в районе Ачинска, перешел на сторону «красных».

В начале 20-х годов вместе с руководителем музейного дела в Прикамье А.К. Сыропятовым Н.Н. Серебренников предпринял первые шаги к осуществлению своей мечты
– создать коллекцию церковного искусства, где была бы представлена и пермская деревянная скульптура.

Возможно, никакой коллекции и не было бы, если бы не «случай». Как-то в 1922-м году, возвращаясь домой под вечер, Серебренников свернул в сторону старой кладбищенской часовни села Ильинское, двери которой оказались раскрыты нараспашку. В темном помещении его внимание привлекли пять скульптурных изображений, которые тут же с разрешения местного исполкома были перенесены в ильинский музей.

Сведений о скульптуре в церковном архиве не нашлось. Но в дореволюционных изданиях удалось обнаружить немало упоминаний о художественной и исторической
значимости деревянной скульптуры. Серебренников уже не сомневался: пермскую деревянную скульптуру необходимо тщательно изучать. Дореволюционные справочники и путеводители позволили продумать и маршруты будущих экспедиций. В период с 1923-го по 1926 гг. их было предпринято шесть: Чердынский и Соликамский уезды, села и деревни Пермского, Коми-Пермяцкого и Верхнекамского округов.

Об обстановке, в которой происходили эти экспедиции, свидетельствуют воспоминания самих участников. Исследователей обычно «охраняли» сельские комсомольцы, представители милиции и местных органов Советской власти. Председатели сельсоветов и волостных исполкомов присутствовали и при осмотре храмов.

Дело в том, что «научный интерес» участников экспедиций не ограничивался только деревянной скульптурой. Старинные ценные иконы, кресты, фелони, покрова,
церковные сосуды… Источник лаконично констатирует: «неохотно расставались с ними церковники».

Семен Хромой. «Рождество Иоанна Предтечи» Конец XVI в. (Из церкви с. Орла Усольского района)

Истома Савин Конец XVI — начало XVII в. (Из церкви с. Орла Усольского района)

Складень трехстворчатый: Богоматерь Владимирская, с праздниками в
18-ти клеймах и 10-ю ликами святых на створках.1603 г. (Из церкви Похвалы
Пресвятой Богородицы с. Орла Усольского района)

Экспедиции эти, по сути, стали практическим воплощением декрета 1918-го года. В литературе 70-х годов упоминается о «недружелюбном приеме экспедиций местным населением», о случаях сопротивления реквизициям и о попытках «сокрытия» наиболее ценных святынь. Среди прочего, простодушно говорится и о том, что А.К. Сыропятову приходилось «усмирять» своих «темпераментных помощников», «разъясняя крестьянам и членам церковного совета суть декрета об отделении церкви от государства».

Успех экспедиций в этих случаях не определялся достижением взаимопонимания: ценности, среди которых были и имеющие богослужебное значение, изымались в
формальном порядке как «принадлежащее государству имущество». Принимавший участие в одной из экспедиций известный художник И.Э. Грабарь писал жене:
«Серебренников производит операцию “изъятия” в Пермский музей, что у него может и сорваться, несмотря на захваченные с собой наши “декреты и инструкции”
и бумаги от Верхнекамского окр. исполкома». Письмо заканчивалось уведомлением: «Кончилось благополучно; двенадцать первоклассных вещей, в том числе и икон,
вывезли».

Только из Чердыни в Пермь было доставлено 100 пудов памятников церковного искусства. Среди «трофеев» экспедиции по Соликамскому уезду оказались иконы из
Благовещенской церкви села Орел – «Богоматерь Владимирская», «Рождество Иоанна Предтечи», скульптура «Николай Можайский». Из Ныроба была привезена объемная
резная икона «Параскевы Пятницы».

«Никола Можайский» «Параскева Пятница» Cер. XVIII в. XVII в. (Из церкви Благовещения с. Покча Чердынского района) (Из церкви в Ныробе)

Для организаторов экспедиций художественное значение деревянной скульптуры и икон было бесспорно, но предстояло продумать, как представить коллекцию в рамках официальной идеологии? И выход был найден: зал, где она размещалась, стал частью экспозиции …«антирелигиозного искусства». В 20-е – 30-е годы под сводами музейного помещения пятиконечной звездой запестрели натяжные плакаты: «новый коммунистический быт – против религиозной безграмотности!»,
«борьба против религии – борьба за светлое будущее!»…

Частью работы сотрудников стали «разъяснительные беседы» с посетителями. Основной аргумент против «пережитков прошлого» несложен: каждый народ «придумывает себе бога по своему образу и подобию»: вот, как видят его коми-пермяки, а вот, как татары… Обращалось внимание и на то, что «в страданиях “вымышленного бога” легко прочитываются страдания угнетенных народных масс Прикамья». Превратная логика: как будто не один и тот же Христос привлек к Себе любовью татарских и коми-пермяцких мастеров; как будто близость Спасителя всем скорбящим и Его правду можно заменить справедливостью в духе классовой теории…

XVIII в. (Из часовни при кладбищенской церкви Св. Жен-мироносиц г. Соликамска)

«Органы» могли быть довольны. Выставка служила «идеологическим подкреплением» яростной политики в отношении Православной Церкви. В 20-е — 30-е годы Пермская епархия понесла внушительные потери, равных которым в России почти не было. Мученическую кончину приняли архиепископ Андроник (Никольский) и викарный епископ Соликамский Феофан (Ильменский)*. Открытая евангельская проповедь была в те годы практически невозможна.

Однако «средства человеческие» не всесильны: работа экспозиции имела и результаты, противоположные цели организаторов: раздел церковного искусства
годами привлекал людей, для которых посещение «галереи» было единственной возможностью без опасения последствий для себя и своих близких помолиться возле
благодатных икон, принести к подножию Креста Господня свои переживания и скорби.

…И однажды для всей России наступило время перемен. Однако парадигма «завоеваний революции» оказалась удивительно стойкой. Вот уже несколько лет
Пермская епархия пытается вернуть Спасо-Преображенский кафедральный собор. Аргументы светских властей неизменны: «в городе нет помещения, достойного
уникальной художественной коллекции». И действительно, часть «экспонатов» из раздела «христианское искусство» – иконы, распятия и сам иконостас – трудно представить вне этих стен. Однако и о передаче святынь Церкви речи пока не идет. «Пленником прошлого» остается и старинное городское кладбище,
прилегающее к архиерейскому дому – место упокоения священников, почетных граждан**. Для того, чтобы искоренить саму память о людях уважаемых, внушающих чувство благодарности, после революции на этом месте был построен… зоопарк, действующий и поныне.

Но что бы ни происходило за эти десятилетия, до какого безумия не доходил бы мир, на самой высокой точке Комсомольского проспекта, под сводами Преображенского кафедрального собора, «Христос в терновом венце» сидел на темничном камне, как на Престоле Славы. Даже среди молчания Истина напоминала о Себе средствами неканонического искусства.

Двадцатидвухметровый позолоченный иконостас
из кедра Пермского Спасо-Преображенского кафедрального собора, был привезен из Пыскорского монастыря, а выполнен в XVII веке в Москве.

* Архиепископ Андроник (Никольский) в июне 1918 г. был заживо погребен чекистами неподалеку от Перми. А викарный епископ Феофана в декабре того же года, за несколько дней до занятия города войсками адмирала А.В. Колчака, был подвергнут изощренным мучениям: в тридцатиградусный мороз чекисты многократно погружали его в ледяную прорубь, пока тело Владыки не покрылось двухсантиметровым слоем льда, и затем утопили. Вместе с епископом Феофаном мученическую смерть приняли два священника и пять мирян.

** На этом месте упокоен, например, известный и почитаемый некогда в городе доктор Ф. Граль (1770-1835 гг.), безвозмездно лечивший бедняков.

** На этом месте упокоен, например, известный и почитаемый некогда в городе доктор Ф. Граль (1770-1835 гг.), безвозмездно лечивший бедняко

При словах «фонд» или «хранение» невольно возникают образы либо тёмного подвала, либо заставленного склада. Но в случае коллекции деревянной скульптуры  -  это представление неверно. Она живет над землёй. Как и подобает богам.

Хранение коллекции, где нам удалось побывать, находится в колокольне Спасо-Преображенского кафедрального собора. Крутой и сложный подъём ведёт в тесное помещение, разделённое на две комнаты, сверху донизу уставленные произведениями прикамских резчиков. Там висят, стоят, лежат, сидят воплощённые в дереве образы Христа, апостолов, святых, ангелов и херувимов. Такая плотная концентрация в столь небольшом пространстве впечатляет и завораживает. Особенно в сравнении со всем известной, светлой и полной воздуха экспозицией деревянной скульптуры.

Всего в этой коллекции галереи находится более четырёхсот предметов. В самой экспозиции представлено 67 самых знаковых и показательных экспонатов. По прикидкам старшего научного сотрудника отдела хранения Ксении Зубакиной, это примерно 15 % всей коллекции.

Хотя православная храмовая скульптура явление не уникальное и встречается не только в Пермском крае, коллекция Пермской художественной галереи известна как крупнейшее музейное собрание церковной православной скульптуры, происходящей из одного региона.

Сама коллекция более-менее едина в плане времени создания произведений: это период с конца XVII до начала XX века. Точное время, как и имена авторов установить трудно, а порой и невозможно в силу того, что утрачены документы, вроде церковных книг. Зато обширна география  -  весь Пермский край. Деревянные скульптуры были найдены более чем в сотне поселений.

«Видишь, там на горе, возвышается крест»

В пермской деревянной скульптуре несколько разных сюжетов, но самым частым является распятие Христа. В коллекции более сотни распятий, и у распространённости именно этого сюжета есть несколько причин, причём одна вытекает из другой.

Первая заключается в истории и традициях самой церковной деревянной скульптуры в России:

«Вопрос о происхождении типологии этих скульптур остаётся не до конца исследованным,  -  рассказывает заместитель директора ПГХГ по научной работе Ольга Старцева,  -  ведь для православия более характерны плоскостные изображения  -  икона, фреска. Конечно, резная пластика известна в древнерусском искусстве с глубокой древности. Это были резные образки и иконки, кресты, энколпионы, киотные скульптуры большей или меньшей рельефности. Периодом расцвета православной пластики на Руси принято считать XV  -  XVI века. То есть движение по пути развития объёмного изображения было, и в этом нет ничего противоречащего православному канону. Отношение официальной православной церкви к статуям в храме было крайне противоречивым. В русской истории были периоды подъёма православной скульптуры, её популярности и почитания, но периодически появлялись официальные запреты. Постановление церковного Собора 1666-1667 годов запретило объёмную скульптуру в храмах, сделав исключение лишь для композиции „Распятие с предстоящими“. В XVIII-XIX веках во многих районах России резные образы Христа, Саваофа, ангелов и святых не только продолжали оставаться в храмах, но и создавались новые. В первую очередь это касается территорий, удалённых от центра, расположенных на севере, в районе Архангельска, Вологды, Сольвычегодска, и на востоке, в районе Иркутска и Красноярска. Это явление было столь распространенным, что в 1722 и в 1832 годах Святейший Синод снова принимает постановления о недопустимости скульптур в православном храме. Повторяемость запретов говорит, скорее всего, о том, что на местах, особенно в удалённой провинции, указы воспринимались как временная дисциплинарная мера».

Но такие запреты всё-таки имели свои исключения, к которым и относились распятия:

«Православная скульптура в храмах периодически была под запретом святейшего Синода. Но именно распятия разрешалось помещать в храм,  -  объясняет Ксения Зубакина.  -  Распятие размещалось на вершине иконостаса  -  навершии. Именно с распятий началось насыщение храмов православной скульптурой. Практически в любых подобных коллекциях всегда много распятий. Часто они были с предстоящими  -  это отдельные фигуры библейских героев. Ближе всего к кресту стоят Богоматерь слева и Иоанн Богослов справа. Поэтому скульптур Богоматери и Иоанна Богослова у нас в коллекции тоже много. Иногда само распятие от всего комплекса утрачено, а фигуры Богоматери и Богослова сохранились».

В экспозиции представлены в основном большемерные экспонаты, а в фонде хранится множество других распятий  -  напрестольные, выносные для крестного хода. Есть даже целая композиция распятия с десятью предстоящими: Богоматерью, Иоанном Богословом, Марией Магдалиной, сотником Лонгином и шестью ангелами. В таких композициях только ангелы держат Орудия Страстей  -  то, чем пытали Христа (розги, клещи, копье), но здесь сохранились только гвоздь и колонна позорного столба.

Но, пожалуй, самое яркое и необычное распятие  -  это одна из работ резчика Никона Кирьянова, которой дали условное название: «Распятие, окружённое тридцатью четырьмя головками херувимов». Описывать словами, как выглядит эта удивительная и поражающая воображение скульптура, бесполезно, это надо видеть. По словам Ксении Зубакиной, у российских и иностранных специалистов узнавали, есть ли аналогичные памятники в других музейных коллекциях, и выяснили, что нет. Так что это распятие можно считать поистине уникальным.

Да и сам факт того, что известно имя и точные годы жизни (1860  -  1906) автора деревянной храмовой скульптуры, тоже по-своему уникален. Никон Кирьянов  -  резчик-самоучка, жил в селе Габово Карагайского района. Он вырезал статуи специально для одной из двух часовен, которые сельчане построили для себя сами. По воспоминаниям старожилов деревни, в этой часовне находилось около пятисот скульптур Кирьянова, а сейчас в коллекции галереи  -  восемнадцать его произведений. Все они очень узнаваемы благодаря яркому стилю автора, который сейчас причисляют к наивному искусству.

«...И шестикрылый серафим. На перепутье мне явился...»

Ещё в коллекции галереи находится множество скульптур серафимов, херувимов и ангелов. Всего их больше ста, и основная часть расположена в хранении. Изображений Небесных сил так много в музейном собрании потому, что они были одним из типичных и наиболее распространённых элементов декора иконостаса в XVIII  -  XIX веках. Кроме того, в изображении ангелов не было жесткого канона, что давало резчикам определённую свободу творчества и фантазии. В коллекции есть летящие и коленопреклонённые ангелы, держащие свиток или рипиду, а также трубящие ангелы  -  предвестники Апокалипсиса. До недавнего времени один из таких ангелов с трубой был символом Пермской художественной галереи. Отдельно выделяются ангелы с Орудиями Страстей Христовых  -  такие композиции называют Страстной ангельский чин, который отдельным рядом располагался на иконостасе. В экспозиции галереи ангелов с Орудиями Страстей можно увидеть наверху композиции «Христос в темнице» из посёлка Пашия.

Чин для апостолов

С хранящимися в фонде произведениями для одного из иконостасных чинов связанна загадочная история:

«Целый комплекс скульптур был найден здесь, в подвале Спаса-Преображенского собора, в 1920-е годы. Но непонятно, для какого храма они предназначались,  -  рассказывает её Ксения Зубакина.  -  Эти скульптуры иконостасные. Иконостас в церкви состоит из нескольких рядов  -  чинов. Каждый из них посвящён определённым событиям или праздникам. В иконостасе есть деисусный, или, как его ещё называют, апостольский чин. Мы привыкли, когда чин состоит из ряда икон, но видимо здесь предполагалось, что апостольский чин будет состоять из двенадцати отдельно вырезанных скульптур апостолов, а в центре должен был быть Иисус. В коллекции из двенадцати скульптур всего девять. Неизвестно, затерялись ещё три, или просто не были сделаны. В пользу последнего утверждения говорит тот факт, что часть скульптур не покрашена. Апостолы Пётр и Павел из этой композиции представлены в экспозиции. А семь фигур хранятся здесь, в фонде».

Се Человек

Немного особняком от всех сюжетов церковной скульптуры находится «Сидящий Спас». Образ сидящего Спасителя, с рукой, поднесённой к лицу  -  наверное, один из самых узнаваемых в пермской деревянной скульптуре. «Сидящий Спас» был не иконостасной скульптурой, в отличие от большей части остальной коллекции. В Прикамских храмах его чаще всего помещали в северной части, в затемнённых в нишах. Обычно эти статуи делали почти в полный рост, и в храмах они располагались невысоко, в поле зрения человека, но в фонде есть и камерные вещи, и даже один совсем маленький Спас, притулившийся на полочке. Иногда фигуры Спасителя помещали в специально изготовленные для этого «темницы». Единственная в коллекции «темница»  -  та самая из села Пашия  -  выставлена в экспозиции галереи, и это уникальный памятник, аналогов которому нет в других музеях России. В самой «темнице» находится скульптура Сидящего Спаса, которая представляет редкий для пермской коллекции вариант позы  -  Христос изображён со скрещенными на коленях руками. На остальных скульптурах Спаситель правой ладонью защищается от заушения  -  пощёчины.

Всего в коллекции галереи находится семнадцать скульптур «Сидящих Спасов», в фонде под них отведено специальное место. Благодаря этому можно увидеть их различия, то, как разные резчики по-разному создавали скульптуры, какой разный уровень мастерства и детализации в изображении анатомии. Но у всех заметно, что лики этих скульптур имеют этнические черты народов Пермского края: татар, башкир, коми-пермяков. И это естественно, потому что художник всегда ориентируется на то, что видит вокруг. Как замечает Ольга Старцева, точно так же когда-то художники эпохи Возрождения писали Мадонн со своих знакомых.

И хотя фигуры Спасителя отличаются по стилистике, деталям, элементам одежды, сюжет у них один. В иконографии «Сидящего Спаса» переплетаются сразу несколько источников из библейского сюжета о Страстях Христовых: осмеяние, коронование терновым венцом, «esse homo»  -  Се Человек, или муж скорбей. В скульптурах это проявляется в изображении ран на теле, терновом венце, положении рук.

У такого подробного выражения земных страданий Спасителя есть своя особая задача по приобщению ещё недавних язычников к христианству:

«Необходимость перестроить сознание на сложные, абстрактные и высокие понятия, которые несёт в себе христианская идея, требовала духовного роста, внутренней рефлексии человека,  -  объясняет Ольга Старцева.  -  Переживание темы Страстей Христовых в сознании резчика становится очень важным процессом. Потому что можно понять страдание как расплату за что-то, как наказание и последствие. А здесь  -  жертва во искупление чужого греха. Это всё очень абстрактно для вчерашнего язычника, который должен впитать эту новую веру. В произведениях пермской деревянной скульптуры мы видим искреннее стремление к тому, чтобы это понять, прочувствовать, пронести через себя. Поэтому образы „Сидящего Спаса“, при всей отрешённости ликов, очень близки тому, для кого они первоначально предназначались, тем, кто на них смотрит. Даже анатомическими деталями: увеличенными суставами, натруженными руками, теми деталями, что соотносятся с повседневностью и с тем, что человеку близко и понятно. На жалости и сопричастности рождается наивное и одновременно высокое чувство  -  защитить страдающего и униженного бога».

Божественные тайны

Несмотря на множество исследований и статей о коллекции Пермской деревянной скульптуры, в ней ещё остаётся много неизвестного и неизученного. Так, например, остаются лакуны в изучении вопроса о влиянии католичества и способах проникновения черт католической храмовой скульптуры в православную храмовую пластику Прикамья.

Ольга Старцева :

«Это влияние налицо, отрицать его нельзя. Например, в некоторых памятниках мы можем проследить очевидное влияние стилистики барокко. При этом мы пока не имеем никаких документальных подтверждений того, что русские резчики обучались у европейских мастеров. Всегда говорится, что западноевропейское влияние в этих изображениях есть, особенно в Спасах, но какими путями оно шло и как усваивалось мастером-резчиком, доподлинно не известно. Мы знаем, что большая часть священников были выпускниками Киево-Могилянской академии. Это Русский запад, и там как раз в христианской культуре вполне естественно существуют объёмные изображения. Кроме того, на наших землях после Северной войны осело много пленных шведов, поляков, литовцев. Многие из них жили при храмах. Этот факт тоже нельзя сбрасывать со счетов. Возможно, это были разные люди, пёстрые по социальному составу. Мы не знаем, насколько они были грамотны, что у них было при себе  -  какие литературные источники и прочее. Конечно, такие связи существовали, но мы не имеем прямых свидетельств, что кто-то из русских мастеров обучался у них».

Наверняка в столь обширной и разнообразной коллекции пермской деревянной скульптуры таится ещё немало подобных загадок. Пока пермские боги сохраняют тайны в своей обители. Но наверняка рано или поздно какие-то из них будут обязательно раскрыты, и мы узнаем об этих удивительных произведениях искусства ещё больше.

• Фоторепортаж Ивана Козлова из запасников Пермской художественной галереи с уникальным кадрами пермских богов  -   на «Звезде».

ПЕРМСКИЕ БОГИ

Статья впервые напечатана в журнале «Советское искусство», 1928, № 5, с. 22-29. Публикуется по тексту журнала.

В журнале статья иллюстрирована изображениями некоторых пермских скульптур. На них и ссылается Луначарский.

Из всех видов изобразительных искусств наименьше повезло в нашей стране скульптуре. В культурном, индивидуализированном искусстве нашей страны «в скульптура, как таковая, т. е. изобразительное ваяние, вращающееся главным образом вокруг человека, занимает скромную роль. Мы имели в XVIII и XIX столетиях несколько очень хороших, крупных скульпторов. Однако наше скульптурное прошло;, с одной стороны, никоим образом не может быть поставлено на один уровень со скульптурой европейских стран и, с другой, уступает, несомненно, и в количестве имен, и в богатстве произведений, и в их значительности и нашей живописи, и графике, не говоря уже об архитектуре.

В настоящее время мы имеем как будто некоторый интересный перелом в этом отношении. Первая самостоятельная скульптурная выставка в Москве была неожиданным сюрпризом в смысле количества интересных экспонатов. На организованной Совнаркомом выставке государственных заказов к 10–летию Октября скульпторы, на мой взгляд, безусловно одержали верх над живописцами. Однако еще рано говорить о каком–нибудь повороте в этом отношении.

И устно и письменно иные знатоки нашего искусства и иные интересующиеся им дилетанты любят повторять, что скульптура не свойственна натуре населяющих нашу страну народов и что, кроме того, скульптурный инстинкт их подточен православием, которое допускало в сыгравшем такую огромную роль в искусстве церковном изобразительном культе богатое участие живописи и всякого рода орнамента, и резного, и лепного, но с большим равнодушием, а иногда и с яркой враждебностью относилось к скульптурным произведениям. Скульптурное изображение бога п святых в течение очень долгого времени казалось прямым шагом к идолопоклонству; иконы принимали за менее опасное овеществление божества. А церковный заказ долгое время доминировал над всяким другим.

Быть может, во всем этом есть известная доля истины. Может быть, действительно, специфические социальные условия, условия нашего культурного развития мешали подлинному развертыванию скульптурного гения народов, населяющих территорию нашего Союза. Но что гений этот присущ если не всем, может быть, то многим национальным элементам нашей родины, - это не подлежит никакому сомнению. Дальнейшие изыскания в этой области найдут, вероятно, множество интереснейших линий скульптурного творчества, которым не хватало только достаточной поддержки в социальной среде для того, чтобы расцвесть с самой изумительной роскошью.

На такие мысли наводит недавно только во всем своем объеме открытая пермская народная скульптура, к изучению которой приступили лишь в самое последнее время.

Пермская деревянная скульптура собрана в Пермском государственном областном музее. Ей посвящена чрезвычайно интересная работа Н. Н. Серебренникова «Пермская деревянная скульптура (Материалы предварительного изучения и опись)».

При входе в большую залу, где собраны пермские «боги», я был поражен их обилием, разнообразием, неожиданной выразительностью и смесью наивности и непосредственности с искусством, иногда положительно утонченным.

Что же такое представляет собой эта пермская скульптура, развернувшаяся, по–видимому, в XVII веке, продолжавшая жить и эволюционировать в течение всего XVIII века и начавшая клониться к некоторому упадку в XIX веке, а сейчас замершая, будем надеяться - в ожидании нового расцвета на новых началах?

Пермская скульптура служила церкви. Однако оригинальная нота, которая пронизывает эту скульптуру и делает ее и социологически и художественно необычайно ценной, есть нота языческая, нота инородческая, идущая несомненно и прямо от пермяцкой культуры идолопоклонников.

Правда, несмотря на энергичное гонение православного духовенства (вернее, его руководителей) на церковное ваяние, оно отнюдь не отсутствует в художественном убранстве православных храмов, отчасти благодаря влиянию католической церкви, которая, как известно, отводила церковной скульптуре не меньше места, чем живописи. Такое влияние шло из Германии через Новгород и Псков. Оно оставило значительные интересные следы в виде памятников, главным образом, деревянного ваяния. С другой стороны, оно широким потоком хлынуло на Украину через Австрию, Польшу, отразилось на многих и многих украинских церквах и стало просачиваться и на север. Нет никакого сомнения, что и до пермской окраины докатились обе эти волны. Пермская окраина не могла не ощущать действия культурных силовых линий, шедших от Новогорода в очень старые времена. Известно, что в Перми работали некоторые украинские архиереи, несомненно, более либерально настроенные по отношению к скульптурному убранству церквей, и приносили сюда свой вкус.

Однако чрезвычайное развитие скульптуры в Пермской губернии объясняется не только этим воздействием, а еще тем, что она нашла чрезвычайно плодотворную почву для своего развития среди пермяков, как видно, в течение долгих веков своего язычества выработавших свои особые скульптурные приемы. В самом деле, больше всего таких скульптур (в церквах или в кладовых на колокольнях церквей, в полузаброшенном виде) мы находим в Верхне–Камском и Коми–Пермяцком округах. Чем дальше на юг и запад, тем менее изваянии мы находим, т. е. изваяния убывают вместе с убылью процента коренного пермяцкого населения. Не меньшим доказательством служит и то, что пермяцкий расовый тип, резко отличный от великорусского, сказался на большинстве изваяний.

Можно сказать даже, что две основных фигуры пермской скульптуры - сидящий Христос и Никола Можай - представляют собой прямую замену раньше существовавших божественных изображений.

Мы знаем, что в течение долгого времени любимым изображением какого–то языческого существа была так называемая «Золотая баба».

Многое заставляет предположить, что «Золотая баба» - это докатившееся до пермяков через степи изображение сидящего Будды. Спокойный, в веках отдыхающий бог, в котором для высоко развитой буддийской религиозности отражалась философская идея нирваны, а для простого человека, задавленного трудом и страданием, - идея успокоения, принят был и первобытным пермяком с чувством глубокого удовлетворения.

На место этого сидящего Будды и стал водворяться сидящий Христос, в особенности в XVIII веке, когда великорусские завоеватели и их духовенство стали истреблять огнем и мечом, законом и беззаконием остатки первобытной религии и культа.

Интересно отметить, что пермяцкий сидящий Христос, раскрашенный и большею частью одетый в разные ризы, имеет всегда одну и ту же позу. Он сидит не столько задумчивый, сколько как бы далеко ушедший от мира, старающийся все перетерпеть в какой–то упорной пассивности, и всегда у него одна рука - либо правая, либо левая - поднята к щеке как бы для того, чтобы защититься от пощечины. Какой странный и совсем крестьянский бог! Он изображен в тот момент, когда его избивают и когда этому избиению он противопоставляет какое–то упрямое терпение, Пермяк–язычник - тот молился «Золотой бабе», у которой была неясная расплывчатая улыбка безмятежного сна, - языческую «Золотую бабу» никто никогда не бил.

Но вот пришла христианская религия и вместе с нею и христианские нравы. Пермяк почувствовал всю прелесть великорусской цивилизации и стал под видом Христа изображать себя самого (его Христос - пермяцкий мужик) в виде избиваемого терпеливца.

Никола Можай - другой излюбленный бог пермяков. В одной руке он держит меч, а в другой - церковь (прежде - какую–то другую неясную мебельку). В нем узнают первобытного бога Войпеля - национальное божество, в которое, по–видимому, вложена тоже идущая с Дальнего Востока идея бога, который разрушает и созидает.

Можно думать, что и Параскева–Пятница, изображающаяся в виде грозной, большеголовой фигуры аскетического типа, - Параскева, которой вовсе нет в церковных святцах, но поклонение которой сильно распространено в разных местах России, являет собою тоже отображение женского божества, с неясными функциями какой–то выродившейся северной сестры Изиды, Иштар и Афродиты.

Любопытно познакомиться с этой раскрашенной деревянной скульптурой пермяпко–российского происхождения в быту. Сейчас этот быт отходит безвозвратно в прошлое, от него остаются лишь некоторые обломки, но это не мешает ему быть интересным. Как мы уже сказали, боги эти близки пермяку, они связаны с ним длинной связью. Пермяк все еще относится к изображениям богов, как к идолам; например, если святой или бог, изображенный на иконе, висящей в пермяцкой избе, не исполнил какой–нибудь молитвы, то пермяк в наказание перевешивает на определенное количество дней икону головой вниз. Когда из деревни Толстика Верхне–Камского округа изъяли несколько скульптур для галереи и просили крестьян привезти их к пароходу на камскую пристань за пять верст, то просто заждались этих статуй. Они явились с величайшим опозданием. Оказалось, что опоздание объясняется желанием всего населения попрощаться со статуями. Староста заявил: «людей провожают, и то прощаются». Кроме того, толстиковские пермяки никак не пожелали положить своих богов просто в ящики - «не вещи». Они устроили им гробы, постлали стружек и пакли, застлали все холстом, уложили своих богов и накрыли холстяными одеялами. Так и отправили в галерею.

В пермской часовне Петра и Павла находился знаменитый сидящий «спаситель». По общему мнению, когда никто за ним не наблюдал, он поднимался и уходил из часовни и отправлялся по своим делам. При этом он изнашивал обувь, так что почитатели его каждый год приносили ему новую пару башмаков, а к концу года, глянь, - он уже опять износит подошвы до дыр. Так же точно, по. словам верующих, Никола Можай из деревни Зеленяты любил ходить. По свидетельству сторожа, он за 7 лет износил 8 пар башмаков. Когда обследователь спросил сторожа, почему же Николай Можай так стремится совершать свои пешеходные путешествия, то сторож объяснил: «ведь ись–то хочет, а дерево не заешь». Таким образом, бог ходил, очевидно, подворовывать, где мог, пропитание, ибо хотя сам он и резной из дерева, но «заедать» дерево казалось ему недостаточно аппетитным. На праздник этого зеленяцкого Николы Можая 16 июля обычно стекалось более 10 000 молящихся, 9 причтов служили непрерывные молебны и увозили крестьянские медные пятаки большими мешками. Молящиеся подходили целовать Николу Можая. Ежели целовать его без митры - 5 копеек, в старой митре - пятьдесят копеек, в новой митре - рубль. Очевидно, бедняки целовали на пятак, середняки - на полтинник, а кулаки - на целковый. Больные места разрешалось потереть полой Николы Можая, отчего ужасающим образом после каждого такого праздника распространялась трахома, и иногда и сифилис.

Высоко художественная выразительность пермяцких богов имела значение для духовенства. Так, например, в селе Троицы население протестовало против увоза сидящего Христа и, объясняя свою к нему привязанность, заявляло: «Очень уж жалостливо на него смотреть, без слез из часовни не выйдешь». И все же часть этих богов, по настоянию православного духовенства, объявляли заштатными, уносили в кладовые и даже попросту рубили на дрова.

Резали эти статуи и превосходно раскрашивали их особые мастера. О последних из них, братьях Филимоновых и Иване Ивановиче Мельникове из Обвинена, до нас дошли сведения. Еще во второй половине XIX века в Пермско–Уральском крае было 15 цеховых резчиков. Как видите, это была целая школа, которая могла путем зависимости друг от друга развивать свое искусство.

Достаточно беглого взгляда на характер резьбы этой скульптуры, чтобы увидеть значительное влияние Запада, скандинавов и немцев, в меньшей степени итальянцев. Часто вся манера резьбы, и в особенности трактовка обильных одежд в позднеготическом духе или даже в духе барокко, доходит почти до тождества с недюжинными произведениями соответственных западноевропейских эпох.

Очень жаль, что трудно проследить корни пермской скульптуры. Известно, что еще в древнейшие времена пермяки обладали большим скульптурным талантом, о чем свидетельствуют многочисленные металлические фигуры, относимые к ранним временам их культуры. Была у них и деревянная, раскрашенная скульптура, но от того времени остался один только деревянный идол из ГОигиринского торфяника. Еще в конце XV века Иона, епископ Пермский, окрестив Великую Пермь и ее князя, начал борьбу с истуканами, о которых так и сказано: «Боги были болваны истуканные, изваянные, издолбленные, вырезом вырезанные».

Таким образом, XVII век, начавший создавать церковную скульптуру после окончательной победы великороссов над пермяками (ногайцами, как их называли в то время), несомненно, связан со старой пермской культурой. Пермский простолюдин, как правильно говорит Серебренников, явно носил в себе большое творческое горение, ибо скульптура эта если и создана «мастерами», то мастера–то эти были крестьянами.

Замечательно искусство резьбы, своеобразно развертывающееся за двухсотлетний период; полна вкуса также и раскраска. Серебренников правильно охарактеризовал ее: «…скромность и мерность в раскраске одежд, также и ограниченное число цветов удачно помогает мастеру избегать тяжеловатости в складках одежд. Однотонная раскраска каждой одежды в свой, обязательно почти приглушенный, цвет способствует передаче мягких теней и является одним из главных элементов, организующих композицию целостной и связанной. Любимыми цветами для раскраски являются белый, черный, синий, красный, сине–зеленый, затем введен был сиреневый, голубоватый и др.».

Не будем вдаваться в подробности технического порядка, в существующие, очевидно, течения и школы, развертывавшиеся как параллельно, так и последовательно; остановимся несколько на отдельных произведениях, которые нам пришлось видеть в музее. Обильно представлены здесь сидящие Христы. Для того чтобы дать полное понятие о таком Христе в бытовом отношении, выставлены полностью сидящие в темнице «спасители» вместе с часовней - то великолепной резьбы, как Капабековская, то простой, словно шкаф, как в Большой Коче.

Больше–Кочевского весьма замечательного Христа, приложившего руку к пораженному пощечиной лицу, мы здесь приводим в виде иллюстрации. Однако в художественно–психологическом отношении более разительны некоторые другие сидящие «спасители», представленные в раздетом виде, как их непосредственно резали мастера. Приводим одного такого спасителя–пермячка из часовни Редикоре. Несмотря на некоторую наивность изображения, он представляет собою изумительное произведение искусства в смысле смелой стилизации и почти страшного выражения лица, в котором сквозит тупая, упрямая покорность и в то же время внутренний ужас - символ заглушаемого народа.

Из распятий наиболее изумительно (хотя интересных распятий очень много) то, которое вывезено из Соликамской часовни. Если оно производит непосредственно болезненное и могучее впечатление на каждого, то знаток искусства не может не поразиться экономии приемов, глубокому инстинктивному расчету эффекта позы, в которой одновременно учтена пассивная покорность исстрадавшегося организма и тяготеющая сила уже инертной массы. Нельзя не обратить внимания также на совершенно экспрессионистскую выразительность художественно трактованной полумертвой головы с ее черными, как уголь, спадающими кудрями.

Совершенно невиданным и совершенно потрясающим явлением надо признать бога Саваофа из Лысьвенской церкви. Здесь мы имеем изображение бога необыкновенно могучего. Голова трактована под влиянием античной скульптуры, это - голова Юпитера. От всей композиции веет каким–то своеобразным соединением антика или высокого ренессанса и барокко. Серебренников склонен видеть в этом произведение какого–нибудь крепостного, который путешествовал по Европе и видел южноевропейские образцы. Может быть.

Из Никол Можаев, которые все необыкновенно характерны и любопытны, приводим почти загадочную фигуру из Покчи. Это положительно шедевр экспрессионистской скульптуры, имеющий в себе какую–то высокохудожественную манеру. Вся трактовка небольшой фигуры в строго падающих одеждах полна вкуса. Длинный меч в одной руке, церковь типа конца XVII века-в другой. Но самое замечательное - его голова, сверхъестественно удлиненная, странным типом которой поэт–скульптор хотел передать какую–то высокую психическую мощь. Статуя поражает именно изумительной уверенностью художника и полетом психологического воображения мастера.

Наконец, древнее изображение богини Пятницы из Ныроба довершит приводимые здесь иллюстрации, которые лишь частично исчерпывают самое интересное в музее и книге Серебренникова. Необычайно простыми приемами выполнена здесь эта фигура, беспощадная, суровая, полным живой укоризны глазом глядящая повелительница - настоящее отражение древнейшего матриархата.

Какие же выводы можно сделать из этой сокровищницы русско–пермских скульптурных произведений? По–видимому, высокий результат достигнут был скрещиванием зрелого искусства Запада с имевшимся на месте высоким скульптурным инстинктом древне–языческой пермяцкой культуры. Инстинкт этот выливался не только в чувство формы, будь она упрощена или, напротив, виртуозно и витиевато выражена при помощи обильных складок одежды, но, главным образом, в социально–психологическую выразительность, которую полусознательно вкладывали пермяцкие мастера в свои произведения. Страдания оскорбляемого смертной мукой человека - жертвы, преклонение, с другой стороны, перед повелителями, будь то далекий бог–царь Саваоф, или какой–то правящий мозгом массы загадочный кудесник Никола Можай, или угрюмая матрона Пятница, - вот что мы находим, главным образом, отпечатленным в испуганном и скорбном воображении религиозного пермяка. Бог его либо выражает сто собственную скорбь, либо является превосходящим его культуру господином и палачом.

Пожелаем всей душой, чтобы пермяцкий скульптурный гений не усох вместе с усыханием церковной скульптуры. Там должны быть рассыпаны внуки и правнуки своеобразных, почти гениальных резчиков страны. Теперь им незачем будет обожествлять униженное терпение или беспощадную власть. Иные времена - иные песни; иные времена - иные статуи. Но нельзя не признать в пермских богах свидетельство огромной талантливости, огромного художественного вкуса, огромной способности выразительности, которая свойственна не только народам великорусско–пермяцкой смеси северо–восточной части Пермского края, но, конечно, многим и многим другим группам высоко одаренного населения нашего Союза.

автора Акутагава Рюноскэ

БОГИ Из всего, что свойственно богам, наибольшее сожаление вызывает то, что они не могут совершить

Из книги Слова пигмея автора Акутагава Рюноскэ

БОГИ Из всего присущего богам наибольшее мое сочувствие вызывает то, что они не могут покончить жизнь самоубийством.О ТОМ ЖЕМы находим массу причин поносить богов. Но, как это ни печально, японцы не верят и в заслуживающего поношения всемогущего

Из книги Тайна Запада: Атлантида - Европа автора

ЧАСТЬ II БОГИ АТЛАНТИДЫ

Из книги Тайна Запада. Атлантида – Европа автора Мережковский Дмитрий Сергеевич

4. КРЕЩЕНЫЕ БОГИ IДва креста: западный, паленкский, в царстве Майя, сложный, пышный, махровый, как здешних лихорадочно-знойных болот орхидея, оскверненный, поруганный, как бы насквозь прокуренный всеми ладанами черных мэсс; и восточный, критский, в царстве Миноса, еще

Из книги Курс истории древней философии автора Трубецкой Николай Сергеевич

Часть II.Боги Атлантиды

Из книги Феноменология духа автора Гегель Георг Вильгельм Фридрих

4. Крещеные боги I Два креста: западный, паленкский, в царстве Майя, сложный, пышный, махровый, как здешних лихорадочно-знойных болот орхидея, оскверненный, поруганный, как бы насквозь прокуренный всеми ладанами черных мэсс; и восточный, критский, в царстве Миноса, еще

Из книги Мифы, сновидения, мистерии автора Элиаде Мирча

Греческие боги Самый ранний литературный памятник греческой религии есть Илиада. Но эпос Гомера представляется зрелым плодом многовековой культуры, не оставившей нам никаких письменных памятников. Чем была религия греков во II тысячелетии, в «микенскую эпоху», – этого

Из книги Итоги тысячелетнего развития, кн. I-II автора Лосев Алексей Федорович

(?) Люди и боги В этом эпосе, следовательно, вообще сознанию представляется то, что в культе осуществляется в себе, отношение божественного и человеческого. Содержание есть действие сущности, сознающей себя самое. Совершение действий нарушает покой субстанции и приводит в

Из книги Командующее Я автора Шах Идрис

(?). Боги между собою Подобно тому как боги впадают в это противоречивое отношение с противостоящей им самостной природой, точно так же их всеобщность оказывается в конфликте с их собственным определением и его отношением к другим. Они - вечные прекрасные индивиды,

Из книги Заратустра говорил не так. автора Иванов Анатолий Михайлович

«Сильные боги» Никогда не следует забывать, что в первую очередь именно освящение жизни и магико-религиозные силы всеобщего плодородия оттеснили Высшие Существа от поклонения и религиозного первенства. Это была не та жизнь, как мы жители Запада двадцатого столетия

Из книги Удивительная философия автора Гусев Дмитрий Алексеевич

3. Боги и демоны Невозможность для Гомера отличить искусство и жизнь сказывается прежде всего в том, что здесь конструируются образы богов и демонов не как абстрактных и вполне изолированных существ. Эти боги и демоны являются здесь созидателями и активными

Из книги Сравнительное богословие. Книга 2 автора Коллектив авторов

БОГИ И ДЕМОНЫ В.: Может ли кто-то поверить суфиям, когда те говорят, что находятся в контакте с неизвестным, видят внутреннюю линию жизни, которой не замечают другие, и в состоянии привнести это знание в сферу образования?О.: Прежде чем ответить, я должен спросить вас, верите

Боги – это наблюдатели Если мы вместе Хоукингом допускаем, что существует волновая функция всей нашей Вселенной, тогда по аналогии с волновой функцией или тенденцией для частицы, Вселенная должна быть тенденцией для своего собственного существования, тенденцией,

Пермская деревянная скульптура - это уникальное явление, почему-то малоизвестное за пределами края. Деревянные святые, ангелы и Христос, собранные по всему Пермскому краю, - очень разные, но все они будто живые, и удивительно эмоциональные: где-то трагичные, где-то задумчивые, где-то даже смешные. Наивность и реалистичность, выверенность линий и грубоватость пропорций - всё нашло своё место в этом культурном феномене Прикамья.

2. Когда христианство помалу начало приходить на Пермскую землю к местным жителям, доселе язычникам, оно было в целом понято и принято ими, но - с поправочкой. Привыкшим к живым и реалистичным образам прежних богов, не всем казалось правильным молиться плоским иконам. Так появились первые христианские деревянные скульптуры, сделанные по подобию языческих статуй.

3. Самая большая коллекция Пермской деревянной скульптуры находится в художественном музее в Перми, который находится в бывшем Спасо-Преображенском соборе, самом большом храме города (увы, он сейчас в строительных лесах, поэтому я его даже не стал фотографировать). С одной стороны, не самое лучшее место для музея, с другой - для произведений христианского искусства, наверно, храм - это как-то логично.

4. Здесь собраны более 400 скульптур со всего Пермского края. Самые популярные сюжеты - это Христос в темнице и на кресте, а также святитель Николай в разных вариациях, в том числе его Можайский образ. Кстати, конкретно этот на фото - один из старейших в коллекции (конец XVII-начало XVIII в.), привезён сюда из села Покча.

5. Более поздняя скульптура, XIX век. Николай Чудотворец вообще всегда был очень почитаем на Руси как святой-защитник и святой-покровитель в трудных путешествиях. А уж в этих местах перемещаться в то время было далеко не просто, особенно по направлению на север. Святителя Николая всегда призывали на помощь в самые трудные моменты пути.

6. Насколько живые глаза и одухотворённое лицо, просто удивительно.

7. Второй важный образ - это Христос в темнице. Образ смирения и непротивления злу.

8. К сожалению, в музее темновато, и многие фото не очень получились. :(

9. Первые образцы Пермской скульптуры появились в середине XVII века, в окрестностях современной Чердыни. Кстати, вариант с происхождением от деревянных идолов - не единственный. Некоторые исследователи считают, что к тому времени Великопермское княжество уже два века как было христианизировано, и скульптура явилась самобытным феноменом, а не пережитком язычества. Так или иначе, но когда Священный Синод в 1722 году объявил запрет на объёмные иконы и образы, он где-то может и сработал, но не в Перми. Местные священники и архиереи закрывали на это глаза, т.к. народ был совершенно уверен в своей приверженности "живым", а не изображенным на доске святым.

10. Издревле на землях Пермского края жили разные народы, и особый колорит скульптурам придаёт то, что лица Христа и святых часто повторяют национальные черты мастера, делавшего их. Вот, например, Христос со странно-монгольским лицом.

12. Господь Саваоф. Вот тут уж не знаю... какой национальности был скульптор, как думаете? :)) Мне одному кажется, что чем-то африканским веет?

13. Господь Саваоф с бородой, но без усов - тоже специфично, ассоциации возникают Скандинавские.

14. Усекновенная глава Иоанна Предтечи на блюде. Один из самых запоминающихся образов музея.

15. Особое место занимает единственная почти полностью сохранившаяся композиция Христа в темнице. Обратите внимание на ангелов, держащих орудия казни Спасителя.

16. У самого Христа снова обнаруживаются монгольские черты лица. И опять же, чувствуется образ крайнего смирения и жертвенности.

18. Ну и, чтобы немного разбавить трагичные сюжеты, вернусь к ангелам, которые были на заглавном фото. Хотя опять же, по задумке автора Никона Максимовича Кирьянова (и далеко не о всех скульптурах история донесла до нас имена их авторов), эти ангелы должны держать орудия страстей Христовых, но если этого не знать, выглядят они несколько комично. Эти двое, например, мне напомнили болельщиков на стадионе. :)

Всего же Никон Максимович, проживший всего 46 лет (1860 - 1906 гг), успел изготовить около 500 скульптур, все они украшали часовню в его родной деревне Габово, которую также построил этот мастер. Думаю, что ангелов в этой деревне в итоге оказалось даже больше чем жителей.

19. Ну и, напоследок, верхний фрагмент замечательного древнего иконостаса. Весь музей занимает три этажа, и иконостас - по сути "сквозной" экспонат через все эти этажи. Он полностью сделан из дерева, и был в своё время привезён в Пермь из Пыскорского монастыря, упразднённого ещё в XVIII веке неподалёку от Соликамска. Интересно, что сам Спасо-Преображенский собор в Перми (то есть этот самый нынешний музей) строили с учётом размеров перевезённого сюда иконостаса, а не наоборот.

В целом, экспозиция крайне интересная, и, безусловно, достойная посещения. Настоящее сокровище Пермской земли, которое рекомендуется увидеть всем, кто окажется в этих краях.

Ещё я недавно писал про:

Фигуры Богоматери, Спасителя, святителя Николая Мирликийского, Иоанна Богослова, Параскевы Пятницы, выполненные из дерева… Первое невнимательное впечатление от экспозиции Пермской художественной галереи - в православной традиции так не бывает, это «не наше». Но если внимательно посмотреть, вглядеться, то окажется, что «наше», только особенное, уникальное. Недаром же пермская деревянная скульптура - отдельная страница в истории изобразительного искусства.
До начала XX века деревянные скульптуры находились в храмах и часовнях Пермской земли. Перед ними молилось не одно поколение верующих.
Мастера создавали скульптуру с этническими чертами местных жителей, коми-пермяков и татар, изображали в традиционной крестьянской одеж­де, тем самым словно приближая православную традицию к своей жизни, вписывая себя, своих близких, соседей в контекст Евангельской истории. Естественно, делая это по внутреннему побуждению, а не по сложным богословским размышлениям.
Некоторые исследователи считают, что церковная пермская деревянная скульптура связана еще с языческой традицией. Но когда смотришь на скульп­туры - так не думается. Перед тобой - стремление мастеров не создать идола вместо изображения Бога, а увидеть - как все происходило, почувствовать, внутренне, глубоко - посочувствовать. Словом, увидеть, как связаны суровые пермские земли с далеким жарким Иерусалимом.

Собор Архангелов. Из села Губдор.

Есть в экспозиции выставки несколько изображений Христа в темнице. Здесь народная традиция выходит за рамки евангельского повествования, показывая Спасителя в узилище, тем самым словно еще больше подчеркивая Его оставленность всеми. Он со смирением ожидает казни, страшась и принимая ее. Художники словно вложили в Его уста молитву: Отче! о, если бы Ты благоволил пронесть чашу сию мимо Меня! впрочем не Моя воля, но Твоя да будет (Лк 22:42).
Вот что про одну из таких скульптур говорит Евгения Шабурова, заведующая отделением отечественного искусства Пермской государственной художественной галереи:
«Скульптура “Христос в темнице” из села Пашия поступила в галерею из Канабековской часовни в Пашийском заводе Пермского округа в 1924 году. Произведение уникально тем, что представляет собой целый скульптурный комплекс со сложной композиционной структурой. Такие памятники в очень редких случаях сохранились до наших дней.

Весь комплекс состоит из застекленной темницы с резными позолоченными колоннами по углам, с пышной орнаментальной резьбой по нижним панелям, со сложной формой купола в виде шатра, украшенного восемью ангелами с орудиями Страстей в руках. Орудиями Страстей называются предметы, связанные с мучениями Христа, ставшие символическими в изображениях разных сюжетов: мешок с тридцатью сребрениками, розги, петел (петух), колонна бичевания, гвозди, молоток, копье, трость и другие предметы, которые были связаны с этими событиями».
В деревянных скульптурах можно отыскать некоторую связь с романским искусством, но, как писал искусствовед Михаил Алпатов, «какие бы воздействия мы ни находили в русской народной скульптуре, это искусство самосамобытное, коренное, почвенное. Как и народную поэзию, народную архитектуру и народное прикладное искусство, народ создавал скульптуру для себя, для собственных потребностей, сообразуясь прежде всего со своими собственными понятиями добра и красоты. Это искусство отражает несложный, порой даже косный уклад жизни русского крестьянства в далеких уголках страны, особенно на Севере».

Богоматерь г. Пермь. XVIII в.

Наделяя скульптурные изображения реалистическими чертами, собственными национальными особенностями, мастера, однако, нередко привносили в работу черты иконописи, словно показывая: объемное произведение, находящееся здесь, в нашем трехмерном мире, напоминает о другом, Горнем.
Лицо святой Параскевы Пятницы из скульптурной композиции Параскевы Пятницы и предстоящих Варвары и Екатерины (датируется XVII–XIX веками, передано в галерею из Никольской церкви села Ныроб Чердынского района) - все-таки больше лик. Обращенные к зрителям, фигуры святых мучениц на самом деле находятся в неком другом духовном измерении, предстоят Господу.
Всего в коллекции Пермской художественной галереи около 400 скульптур, созданных в XVII–XIX веках. Один из основателей коллекции - Николай Николаевич Серебренников, сын священника, всю свою жизнь посвятивший изучению русского искусства.
С 1923 по 1926 годы он организовал шесть экспедиций, в основном в северные районы Пермской области, результатом которых стали уникальные находки. Те самые, которые могли погибнуть в эпоху борьбы с религией и посмотреть которые приезжают любители искусства со всего мира.

Москвичи смогут увидеть пермскую скульптуру в Государственном историческом музее с в ГИМ с 18 декабря до 9 марта

Экспозиция деревянной скульптуры в Пермской художественной галерее.

Положение во гроб. Из села Нижний Шакшер.

Экспедиция 1925 года под руководством Н. Н. Серебренникова. Пристань Пожвы.

Христос в темнице. Из поселка Пашия.

Фото Валерия Заровняных.

Фото на заставке – ангел летящий из села Сиринское

Facebook

Twitter

Вконтакте

Одноклассники

Google+